"Надо ждать еще новостей". Глава "Палітвязынкі" об освобождении политзаключенных

Основательница инициативы "Палітвязынка" Евгения Долгая не интересуется тем, как стало возможно освобождение некоторых политзаключенных. Она искренне говорит, что просто рада тому, что сейчас люди могут побыть с родными.

Еврорадио поговорило с Женей о главной новости этих дней.

— Имена скольких освобожденных ты уже знаешь?

— Я точно знаю имена семи человек, личность восьмого подтверждаем. Из этих восьми человек всего трое — женщины.

С одной из них я разговаривала. Это был очень короткий разговор. Женщина была очень растеряна, она не ожидала, что ее отпустят. Она сдерживала эмоции, не выражала их и не знала, что ей делать дальше, что это все значит. Дальнейших ее планов я не знаю.

Самый болезненный для меня вопрос — почему вышло так мало женщин. Все прошедшие сутки я только и делаю, что общаюсь с бывшими политзаключенными-женщинами, и они все спрашивают, почему выпустили так мало женщин. А между тем среди женщин очень много людей пожилого возраста, пенсионерок.

Очень болезненный для меня вопрос — освобождение Галины Дербыш, у которой онкология и которая осуждена на 20 лет. Когда Лукашенко сказал, что будут освобождать тяжело больных, я сразу подумала о Галине Дербыш, Алле Зуевой и Ксении Луцкиной.

Думаю, надо ждать еще новостей. У меня есть большая надежда, что это не конец.

— Андрей Стрижак писал, что некоторым из освобожденных оставалось отсидеть совсем немного…

— Это не так. Среди освобожденных не только те, кому осталось отсидеть недолгий срок, только пара человек. Слушайте, ну и у каждого свое понимание слов "очень мало осталось" Для некоторых людей даже освобождение на день раньше срока — это праздник.

А есть среди них люди, которым оставалось сидеть больше года — и это большой срок.

— Как ты понимаешь это освобождение? Что происходит?

— Что это? Я не знаю. Я только маленький человек, у которого болит сердце, когда он наблюдает за этим. Я думаю только о том, чтобы люди как можно скорее вышли. И мне кажется, что сейчас людям, которые выходят, абсолютно все равно, что это. И я думаю тоже: мне все равно, что это.

Андрей Стрижак два поста написал, чтобы покритиковать слова Ольги Горбуновой, которая назвала эту амнистию гуманным жестом [представительница ОПК по социальной политике Горбунова назвала "очень важным шагом гуманности" освобождение ряда политзаключенных. — Еврорадио].

Я не вижу ничего плохого в том, что она сказала. А в чем вижу? Помню, как 2 декабря 2023 года прошли первые слушания по поиску способов освобождения политзаключенных, и некоторые правозащитники назвали "отбеливателями режима" родственников заключенных, которые просят освободить хотя бы больных. И мне кажется, что вот это — беда. Эта позиция может навредить людям. Потому что там, в тюрьмах, они обо всем этом слышат.

Главное — результат. Для меня главное, что [больной раком] Григорий Костусев сейчас с родными. А две освобожденные мамы — со своими детьми.