Как за год изменилась жизнь уехавших и оставшихся в Украине белорусов

С начала войны в Украине прошел целый год. Многим белорусам, которые вынуждены были искать убежища в этой стране после выборов президента в 2020-м, в прошлом феврале снова пришлось бежать в другие страны. Некоторые из них, несмотря на все трудности и угрозу жизни, все-таки решили остаться.

Еврорадио поговорило с теми, кто уехал и кто до сих пор живет в Украине, и узнало, как за год изменилась их жизнь.

“У нас котел включается примерно с таким же звуком, как летит снаряд, меня это  триггерит”

Семья Анастасии вынуждена была уехать из Беларуси в 2021 году. Решили, что обоснуются в Украине, сняли дом под Киевом.

— Войну мы встретили в Ирпене, — рассказывает девушка. —  Просидели девять дней под обстрелами. Уехать получилось только 4 марта. За границу не выезжали, провели три месяца в небольшом городке подо Львовом. Когда активные боевые действия под Киевом закончились, вернулись туда. Мужу хоть иногда нужно присутствовать в киевском офисе.

Анастасия говорит, что новое место жительства выбирали по критериям безопасности. Чтобы рядом не было никаких военных объектов, предприятий и объектов критической инфраструктуры.

— Обосновались в Обухове. Пожили три месяца у друзей, потом сняли квартиру.  В Ирпене мы жили в доме, и нам его очень не хватает. Но тут мы действовали из практических соображений. Квартира стоит в два раза дешевле, чем дом. Плюс отказаться от нее проще чем от дома: достаточно сообщить хозяевам за месяц. На тот момент мы не знали точно, останемся или нет, не было ясно, как решится вопрос с моим ВНЖ. В этой квартире и живем.

По словам Анастасии, после обстрелов она до сих пор боится громких звуков.

— У нас котел включается примерно с таким же звуком, как летит снаряд. Меня это  триггерит. Особенно если котел заводится во время сирены. Страшно немножко, — признается собеседница.

Также она рассказывает, что после 24 февраля 2022 года жизнь ее семьи заметно изменилась. Поменялось отношение к некоторым вещам.

— Мы с мужем не потеряли работу —  ни я, ни он. Хотя меня дважды переводили с одной должности на другую. Уровень дохода у нас тоже сохранился. А вот курс доллара в Украине изменился. И поскольку зарплаты привязаны к доллару, то реальный наш доход упал. Довольно долго у нас были сложности с карточками. После начала войны белорусам заблокировали счета. Процесс разблокировки был долгий и муторный и закончился для меня только в августе. Мужу разблокировали раньше.

К счастью, у нас были карточки в нескольких банках. И с одного из счетов деньги мы успели раскидать по друзьям. Жили на них. Потом компания мужа нашла способ платить ему зарплату. Мой наниматель тоже нашел решение.

Было очень тяжело получить повторный ВНЖ. Муж получил. А я — только в конце декабря прошлого года. Хотя документы были поданы в сентябре. У меня был отказ в выдаче, потом отказ по апелляции.

Потом, как говорит Анастасия, апелляцию почему-то решили пересмотреть и удовлетворить ее запрос. “И святой Николай принес под елочку продление ВНЖ”.

— Что еще изменилось? Перестала тратить деньги на обновление гардероба, на товары для дома. Потому что в Ирпень мы привезли очень большое количество вещей из Минска. И 90% этих вещей пропали. Дома нашего нет, туда попало несколько снарядов, и он полностью сгорел.

Вполне возможно, что нам опять придется сниматься с места, поэтому вещами мы не обрастаем. Хотя я собирала винтажную посуду. У меня была красивая коллекция елочных игрушек. Очень любила такие вещи и с удовольствием тратила на них деньги. Теперь этого нет.

Изменилось отношение к потреблению. Единственная коллекция, которую я восстанавливаю, — это коллекция детских книг. У нас сгорело больше 100 томов. Мы, когда в марте уезжали, взяли с собой буквально пять книжек. Я очень жалею, что среди них не было ни одной белорусской. Точно помню, что собирала стопку белорусских книг, но, похоже, просто их оставила в прихожей.

На самом деле людям нужно мало вещей. И сейчас нашу жизнь можно поместить в 3-4 чемодана.

Еще одно изменение — семья сейчас не путешествует как раньше. Хотя очень любит поездки.

— Даже по стране не особо путешествуем. Потому что это небезопасно. Хотя за время войны мы трижды ездили в Карпаты. Это очень красивое место, я его люблю.

А еще Анастасия говорит, что у нее кардинально поменялось восприятие понятия “дом”: раньше она была привязана к месту и считала, что дом — это именно место.

— Сейчас я понимаю, что дом — это люди. Дом там, где твоя семья, —  говорит собеседница. — А еще мы теперь очень ценим вещи, которые раньше казались само собой разумеющимся. Теперь горячая вода — это роскошь. Возможность работать при свете — это роскошь. Ходить вечером по освещенной улице, без фонарика —  это роскошь. Возможность приготовить горячую еду — это тоже роскошь.

Нам повезло, мы живем, можно сказать, в курортных условиях. После массированного обстрела 10 октября, когда начали бомбить ТЭЦ, объекты инфраструктуры, у нас были перебои с электричеством. Максимально света и воды не было полтора дня. Потом мне компания купила бесперебойник на 2 кВт. И мы от него запитали всю квартиру. Поэтому электричество у нас есть.

В нашем доме находится ресторан. И его собственник от генератора запитал насос — в доме появилась вода. От этого же генератора провайдер запитал свое оборудование, и у нас появился интернет. А вот у многих такой роскоши нет.

По поводу изменения отношения обычных украинцев (не государственных ведомств и служб) к белорусам после начала войны Анастасия говорит, что за год только трижды сталкивалась с негативом по этому поводу.

— Первый — это 4 марта, в день эвакуации, на одном из блокпостов. Уставший военный сказал мне, что нас все ненавидят. Второй случай — на границе с Закарпатской областью. Полицейский тоже прочитал нам лекцию, какие мы плохие. Но к тому времени мы тоже уже отрастили зубки и подискутировали с ним достаточно продуктивно. И третий — это наша подруга, которая не понимала, как мы в Беларуси не смогли что-то остановить. Мы тоже немного ее просветили по современной истории Беларуси. Нам удалось ее переубедить. Больше негативного отношения я не встречала.

Пока переезжать из Украины семья Анастасии не собирается. По крайней мере, до конца учебного года у школьников. Хочет, чтобы у ребенка закончилась учеба.

Кроме того, девушка видит достаточно много плюсов в жизни в Украине. Во-первых, уровень жизни, который ее семья может себе там позволить, гораздо выше, чем был бы в какой-то другой стране. Во-вторых, отсутствие языкового барьера, да и в целом все понятно. В-третьих, возможность помогать.

Из минусов, кроме очевидных, собеседница называет то, что большинство белорусов, с которыми она год назад общалась в Украине, все-таки уехала.

“Могут обстрелять и жилые дома, здесь никто не застрахован от смерти”

Ольга живет в Киеве с марта 2021 года. Говорит, что когда стал вопрос с переездом из Беларуси, то она даже не раздумывала, в какую страну поехать. Просто собрала вещи, села на автобус и поехала в Украину.

— Сначала я хотела жить во Львове. Мне всегда нравился этот город. Но когда приехала туда и стала искать работу, поняла, что в Киеве больше возможностей, и через месяц поехала туда. Очень быстро нашла относительно недорогое жилье. Это гостинка, но для одной меня вполне достаточно. Я и сейчас здесь живу, — рассказывает девушка. — На самом деле мне очень повезло с хозяином. Когда началась война, он мне почти вдвое снизил аренду. О том, чтобы меня выселить из-за того, что я белоруска, речи даже не шло. Я волонтерила в марте, апреле и мае. Он всячески поддерживал меня: то подвозил, то денег подкидывал, потому что знал, что я и продукты другим людям покупаю, и много чего еще. 

Девушка рассказывает, что после начала войны она даже не задумывалась о том, чтобы уехать в другую страну. Во-первых, потому, что второй переезд она “просто бы морально не пережила”. Во-вторых, даже если бы она и решилась, налаживать жизнь на новом месте ей было бы просто не на что, поскольку почти все сбережения у нее застряли на счету в украинском банке. Работать удаленно она не может. Значит, пришлось бы еще и работу новую искать.

— Зарплата за этот год у меня, конечно, упала. Плюс продукты в Украине значительно подорожали. Но мне все равно хватает моего заработка на все необходимое. А вот в той же Польше я на такие деньги просто не выживу, даже жилье не сниму. Да и круг общения мой мне здесь нравится. На работе мне очень помогали получить новый вид на жительство. Не без боя, но получилось.

Ольга говорит, что уже давно привыкла к воздушным тревогам, знает, как действовать в случае бомбежки. У нее собран рюкзак на случай, если придется быстро бежать в бомбоубежище.

— Как показывает практика, могут обстрелять и жилые дома. И здесь никто не застрахован от смерти. Но я все же надеюсь, что доживу до конца войны.

Жизнь сильно изменилась. Дома всегда стоит вода, набранная в ведра, есть несколько заряженных пауэрбанков. Свечи теперь — это не что-то романтическое, а предмет первой необходимости.

У нас бывали перебои с электричеством. Только в последнее время всё стабильно. В квартире у меня море батареек, два фонарика. Есть стратегический запас продуктов, которые не быстро портятся. И вот перечисляю это, кажется, что ничего особенного и не говорю. Но если вдуматься, что все это говорит человек, живущий в Европе в ХХІ веке, и это для него звучит как норма… Становится не по себе.

За год Ольга выезжала из Киева только один раз, к друзьям во Львов. Она считает, что лучше быть поближе к дому, к месту, где ты хорошо ориентируешься и знаешь что делать в случае чего.

— Может, этим летом я созрею сделать себе визу и поехать куда-нибудь в Европу. Но лучше бы, конечно, в Беларусь поскорее. Ко мне приезжали родители в декабре 2021-го. И это был последний раз, когда я их видела. Скучаю очень. Из-за нестабильного интернета порой даже созвониться не получается, все время что-то прерывается.

Ольга говорит, что после смены власти она однозначно вернется домой. “Я очень люблю Украину и людей, которые здесь живут. Но Беларусь все равно больше”, — подытоживает собеседница.

“Я превратилась из суперэкстраверта в какого-то затворника”

Катерина уехала из Украины через неделю после начала войны. Говорит, что испугали ее даже не ракеты, а весьма неоднозначное отношение к белорусам, жившим на территории страны.

— Нет, со стороны обычных украинцев плохого отношения не было. Мои друзья остались моими друзьями, соседи не перестали здороваться. Но я допускала, что нас могут начать арестовывать, лишать ВНЖ, таскать на допросы. И Украина, как ни крути, имела на это право. Поэтому я собрала чемодан и уехала со знакомыми. 

На тот момент Катерина работала на белорусскую компанию, которая релоцировалась в Польшу. Поэтому она уехала в Варшаву.

— Мне нравилась Варшава, я раньше бывала здесь. Но как страну для жизни я ее никогда не рассматривала. Собственно, поэтому в 2020 году я и уехала жить в Одессу, а не сюда. Первое время было очень тяжело. Месяца три в голове не укладывалось, как может быть в теперешнее время настоящая война. Казалось, что все вот-вот закончится, и я вернусь. Параллельно со всеми этими мыслями и апатией пришлось искать квартиру, собирать документы для легализации и т.д.

Немного легче мне стало только к лету, когда в гости приехали моя мама и сестра. Две недели с ними значительно улучшили мое состояние. Но в бытовом плане мне здесь все еще тяжело. Я еще плохо знаю язык. Английский и тем более немецкий меня здесь не очень выручают. Новые законы и правила. Приходится разбираться заново абсолютно со всем.

Также Катерина говорит, что ей в Польше не хватает общения и мест, куда можно пойти, чтобы отдохнуть.

— Я здесь общаюсь только с белорусами и украинцами. И переехавших сюда моих знакомых не так много. Пробовала знакомиться с поляками, но, опять же, все упирается в языковой барьер: моего польского мало, чтобы свободно общаться, а английский на высоком уровне мало кто знает.

В Украине я занималась танцами. Здесь не могу найти подходящую студию. В паре была на пробных занятиях, но это вообще не то. Уровень не тот. Еще мы с подругой в Украине часто на всякие мастер-классы ходили. Здесь все на польском, поэтому никакого толку от занятий нет.

Я превратилась из суперэкстраверта в какого-то затворника. Вся это совершенно не подходящая мне атмосфера сильно сказывается на моем психологическом состоянии. Хожу к психологу. Она дает мне советы по налаживанию жизни здесь. Но у меня нет сил что-либо делать.

В материальном плане, как говорит собеседница, у нее ничего не поменялось. Она сейчас зарабатывает больше. Плюс наниматель частично оплачивает жилье.

— Денег мне хватает. Откладываю сейчас гораздо больше, чем раньше. Потому что тратить стала меньше. Единственное, на что трачу больше, — так это на путешествия. В Украине была куча других занятий, как-то особо никуда не тянуло. А сейчас и билеты дешевые просто купить, и времени больше. Недавно летали с подругой в Стамбул.