Социолог: Белорусы показывают ориентацию на изменения
Белорусская аналитическая мастерская на Конгрессе исследователей Беларуси в Варшаве представила исследования общественного мнения. Руководитель аналитической мастерской социолог Андрей Вардомацкий убеждает Еврорадио в том, что "социология всё ещё может предсказывать будущее" и рассуждает на тему, какие изменения произошли в сознании белорусов за последний год.
Еврорадио: Первая часть вашей презентации называется "Социология всё ещё может предсказывать будущее". Использование именно такого глагола, как "может", позволяет предположить некатегоричность этого утверждения. То есть социология как может, так и не может предсказывать будущее — так всё-таки может?
Андрей Вардомацкий: Произошёл ряд событий, которые привели к падению веры в социологию, как науку, которая может заниматься серьёзными измерениями, а главное — в её возможности прогнозировать события. Можно вспомнить "Арабскую весну" — никто из социологов не предсказывал такого развития событий. Точно так же не предсказывали победу Трампа. За несколько недель до начала Майдана в Украине виднейшие социологи страны говорили: "Какой Майдан?! Люди пассивны и заняты выживанием".
Еврорадио: Это говорит о кризисе в социологии?
Андрей Вардомацкий: Это говорит о том, что социологи не успевали схватывать изменения процесса.
Еврорадио: И это всё?.. Вы полагаете это достаточным объяснением, что социологи "не успевали"?
Андрей Вардомацкий: Вслушайтесь в ваш вопрос: "И это всё?.. ". Вы комичны в своём вопросе и желании "замочить" социологов.
Еврорадио: Возможно, комична. Но мне действительно не понятно: если социологи "не успевали", то чем они тогда занимались?
Андрей Вардомацкий: Ну как чем занимались? А чем занимается человек, который едет куда-то на автомобиле и не успевает? Что тут такого ужасного? Мне не очень понятен упрёк. Социологи не успевали решить не просто какую-то задачу, а колоссальную задачу. Происходили такие изменения в массовом сознании, которые социологи не успевали охватить своим инструментарием. Да, это проблема, и в этом "минус" социологии. Но всякое развитие происходит через трудности. Нужно говорить о недочётах, которые происходят в любой науке. Сколько ракет разбилось, прежде чем они начали летать. В вашем представлении любой недочёт — это провал?
Еврорадио: Победа Трампа, которую не смогли предсказать социологи — это не "недочёт".
Андрей Вардомацкий: Мы говорим не про победу Трампа, а про соотношение социологических исследований и его победы. Наш предмет — это социологические предсказания. Я всего-навсего привёл вам три примера, показывающие, что социология недостаточно сработала. Это не повод для такого эмоционального и поверхностного журналистского наезда. Сегодня формируются более совершенные социологические инструменты, уточняются целевые группы — они становятся меньше, изменяются вообще сами наборы исследуемых ценностей. То есть "лекала", которые использует социология, становятся точнее. И я считаю, что социология по-прежнему обладает своей прогностической функцией.
Мы измерили и доказали ухудшение экономического самоощущения населения, которое впоследствии привело к событиям 25 марта. Наши измерения показали рост протестных настроений и протесты действительно произошли. Естественные последствия естественных причин. Никакой конспирологии здесь нет, не было внешних врагов, которые своими своими злобными усилиями и тугими кошельками нечто провоцировали — шло непрерывное ухудшение экономического самоощущения населения, что привело к таким последствиям.
Еврорадио: Интересен ответ на вопрос "Если бы сейчас были парламентские выборы, то за кого бы вы проголосовали?". 46,6% — за кандидата, который избирается впервые, а 28,3% — за уже избиравшегося кандидата.
Андрей Вардомацкий: Люди ориентированы на изменения. Есть система индикаторов, которые показывают ориентацию на изменения в самых разных сферах. Избиратели хотят голосовать за тех, кто впервые приходит в парламент.
Еврорадио: Но при этом 47,7% хотели бы, чтобы этот человек работал в госсекторе, и только 30,1% — в бизнесе.
Андрей Вардомацкий: Да, это след СССР, если люди ориентированы на новое, это не означает, что по каждому пункту они ориентированы на новое. Такое противоречие нормально, потому что посттоталитарное сознание противоречиво по своей сути.
Еврорадио: И эту противоречивость подтверждает ещё одна цифра: 57,4% респондентов высказались за уменьшение роли государства.
Андрей Вардомацкий: Да, именно так. У обычного нормального человека сознание не так чётко сформировано, как у экспертов. По одному и тому же поводу обычный человек может высказываться противоречиво. С одной стороны, он хочет увидеть новых людей в парламенте, с другой — недолюбливает представителей частного сектора. Не требуйте конгруэнтных согласованных внутри себя структур, чёткого построения в массовом сознании.
Еврорадио: 43,3% респондентов на выборах поддержали бы человека, который ранее не избирался, не занимал руководящих постов. 52,1% поддерживают кандидата, предлагающего альтернативные пути развития экономики. И при этом он должен работать в госсекторе (47,7%). Такая противоречивость не умаляет достоверность каждого ответа на каждый вопрос?
Андрей Вардомацкий: Людей можно спросить: "Вы за рыночную экономику?". И они ответят: "Да". Но на следующий вопрос "Нужно ли, чтобы государство субсидировало колхозы и совхозы? ", и люди точно также ответят утвердительно. Так устроено сознание. Для эксперта в этом есть противоречие. Для обычного человека его нет.
Еврорадио: Комментируя реакцию общественного мнения на Декрет N3, вы говорите, что "разрушена сказка о хорошем царе и плохих боярах"…
Андрей Вардомацкий: Мартовские события показали, что вину за Декрет и его последствия люди возлагают уже не на нижние звенья вертикали, а на верхние. Декрет затронул ту часть населения, которая всегда поддерживала президента. Это была его социальная база. Когда появился Декрет, эта социальная группа поняла, что он направлен против них. Потом ведь был ещё и разгон демонстрации 25 марта. Люди увидели, что социальная модель, которую они поддерживали и за которую голосовали, не только предлагает что-то не вписывающееся в эту модель, но и мгновенно и очень жёстко выступила против них самих. Аналогия с произошедшим может быть такая: одно дело, когда вас толкнули на улице, а другое — когда вас чуть ни сбил автомобиль. Одно дело, когда медленно повышаются тарифы на ЖКХ и другое — когда одномоментно и очень жёстко "бьют" по кошельку. А потом ещё и по спине.
Всё это имеет много разных последствий. Например, госсми уже не могут транслировать какие-то идеи и убеждать. Потому что на своём личном опыте целевая социальная группа Лукашенко увидела разницу между тем, что предлагается, и тем, что происходит на самом деле. И в этом смысле государство потеряло возможность продуцировать новые идеи — не поверят. Даже если это самые правильные идеи. Потому что перед этим людей крепко обманули.
Еврорадио: Но со временем происходит "возвращение на круги своя"…
Андрей Вардомацкий: К августу началось уменьшение количества респондентов, оценивших своё положение, как "плохое". Произошло некоторое улучшение экономического самоощущения нации. Можно говорить о сезонности этого колебания. Все летние параметры отличаются большей мягкостью. Люди отправляются отдыхать, они иначе себя чувствуют…
Еврорадио: Почему тогда доверие к негосударственным СМИ упало и возросло доверие к госсми?
Андрей Вардомацкий: Сейчас нет острых событий. Когда происходят острые события, возрастает доверие к негосударственным СМИ. Я объясняю это в рамках своей "теории дистанции": уровень доверия к СМИ зависит от дистанции между субъективным представлением человека о явлении и тем, как его показывает то или иное медиа. Чем меньше расхождение, тем больше уровень доверия. То, как описывали события 25 марта негосударственные СМИ, люди воспринимали, как более реалистичную картинку по сравнению с картинкой госсми.
Еврорадио: И всё-таки, с чем белорусы вернулись на круги своя после событий 25 марта? Сказка про хорошего царя снова будет актуальна?
Андрей Вардомацкий: Я пока не готов сказать. Подождём новых данных. Но многолетние исследования показывают, что если оценки и возвращаются на прежние позиции, то эти позиции всё-таки чуть отличаются. Экономический покой может возвращаться, но доверие — тяжёлая инерционная структура, единожды сдвинувшись, в исходное положение не приходит почти никогда.
