Андрей Почобут: Ближайшую неделю я хочу провести со своей семьей

Суд оправдал журналиста Андрея Почобута по статье об оскорблении президента. Что касается статьи о клевете, то суд признал его виновным и вынес наказание —  три года лишения свободы с отсрочкой исполнения приговора на два года. Андрей Почобут был освобожден  прямо в зале суда. Одно из первых интервью журналист дал в прямом эфире Еврорадио.

Еврорадио: Мы поздравляем вас с освобождением! Как вы сами оцениваете приговор?

Андрей Почобут: Я не совершил никакого преступления, я совершенно невиновен, вместе с тем меня признали виновным. Но то, что я сейчас вышел на свободу, это является  результатом давления на режим Лукашенко, результатом введения экономических санкций в отношении режима. Я этот приговор буду обжаловать, поскольку, подчеркиваю, я не виновен .

Еврорадио: У вас на лице и на шее, возможно, следы побоев. Можете ли что-либо сказать на этот счет?

Андрей Почобут: Сегодня, когда меня вели на процесс, после того, как вошли на территорию суда, мне так высоко подняли руки сзади, что я упал. Я сразу же написал жалобу на эти действия сотрудников конвоя.

 

Еврорадио: Как вообще было в тюрьме? Каким было отношение со стороны сокамерников?

Андрей Почобут: По тюрьме очень быстро разнеслось, что сижу я, что сижу за клевету на Лукашенко. Все знали, как я себя веду там, что я борюсь за свои права, а такая жесткая позиция в тюрьме вызывает уважение. Мне передавали приветы, мне пожимали руки, когда меня везли на суд вместе с другими людьми. Все шутили, что отобьют наш конвой. Со стороны сотрудников администрации отношение было разное, там разные люди работают. Были случаи, когда нормально относились, были случаи, когда пытались надавить. Но я за свои права умею бороться, я там продолжал бороться за свои права. На сегодняшний момент, если оценивать то, чего я добился, то в отношении меня выполнялись все требования, которые закон вводит в отношении заключенных лиц.

Еврорадио: Пока вы ждали вынесения приговора, на что вы рассчитывали?

Андрей Почобут: Мои сокамерники говорили, что я сегодня пойду домой. А я говорил, что сегодня вместе пойдем на прогулку. Когда меня выводили, то конвой, который выводит на прогулку, спрашивал у меня, пойду ли я гулять после суда. Я говорил, что, конечно же, пойдем .

Еврорадио: Ощущали ли вы солидарность?

Андрей Почобут: Безусловно. Я получал очень много писем. Какая-то информация проходила через других людей. Я знал о том, что происходит. Мне очень приятно было, и добавляло какой-то уверенности то, что, когда меня привозили в суд, там было очень много людей. Это было очень важно, потому что тогда легче сидеть.

Еврорадио: Доходила ли за решетку информация о "молчаливых акциях" протеста?

Андрей Почобут: Да. Об этом даже разговаривали сотрудники тюремной охраны между собой.

Еврорадио: Что планируете делать после освобождения?

 Андрей Почобут: Ближайшую неделю я хочу провести со своей семьей. А потом я буду нормально работать, буду, как и раньше, заниматься тем, чем я занимался, несмотря на то, что я фактически в подвешенном состоянии. Судья это очень сильно акцентировал, что меня в любой момент могут посадить. Но я собираюсь вести себя так, как я себя вел до приговора.

Еврорадио: Писали ли вы за решеткой какие-нибудь материалы?

Андрей Почобут: Я старался как можно больше подробностей запоминать, чтобы иметь их в голове. Я был убежден, что если буду вести какие-то заметки, то их у меня просто заберут. Буду разговаривать с редакцией: если редакция сочтет интересным то, что со мной происходило эти три месяца, то я это, безусловно, опишу.

Еврорадио: Не собираетесь ли ехать в редакцию польского издания, с которым вы сотрудничаете?

 Андрей Почобут: Пока я не могу покидать свой ​​город. Но если такая возможность будет, то я поеду в редакцию, очень хочу их всех поблагодарить.

Еврорадио: Готовы ли вы морально к тому, что правоохранительные органы не оставят вас без внимания?

Андрей Почобут: Безусловно. Я знаю, что это так и будет. Такая ситуация, такая страна. Я мог убежать, но я не убежал, я остаюсь здесь и буду делать то, что и делал, потому что я никакого преступления не совершал.