Разве ей запрещено жить? Мама — о задержании 13-летней дочери в день марша

"Вот и сходила я в гости", — сказала тринадцатилетняя Оля [имя изменено], когда в день одного из дворовых маршей попала в машину внутренних войск.

Когда у станции метро остановились военные машины, люди побежали. Испугавшись, побежала и тринадцатилетняя школьница.

В тот день она была в гостях у подруги, которая живёт неподалёку. Планировала вернуться домой до того, как родители приедут с дачи. Но вышло иначе: родителям пришлось забирать дочь из РУВД.

Позже Оля рассказывала маме, что "мальчику", который её задерживал, ещё не исполнилось 19 лет. Он сказал ей об этом, пока вёл к машине. Оля тоже рассказала ему, сколько ей лет. Но школьнице всё равно пришлось ехать с другими задержанными в РУВД.

До этого лета Оля политикой не интересовалась. А летом в её комнате появились бело-красно-белые ленточки и наклейки. Даже носки у нее теперь с красной полоской. Родители говорят: новое поколение - правдолюбы, остаться равнодушными к событиям в стране не могут даже школьники.

Мама задержанной Оли — согласилась рассказать Еврорадио о событиях того дня, когда она забирала дочь из РУВД.
 

Следить, чтобы не выходила из дома по воскресеньям

— Вы предполагали, что вашу дочь могут задержать на митинге?

— Когда её телефон стал недоступен, у меня возникла мысль — что-то случилось. Попросила соседей позвонить в дверь — никто не отвечал. Соседка сказала, что слышала хлопок двери. Значит, ушла.

Позвонил человек, которого доставили в то же РУВД, что и мою дочь. Так удалось выяснить, в какое РУВД привезли Олю. Звоню туда, сообщаю, что задержана моя несовершеннолетняя дочь. Отвечают — у нас списков ещё нет. А ведь меня обязаны были поставить в известность сразу, не забирая у неё телефон.

В это время мне звонит инспектор по делам несовершеннолетних, объясняет ситуацию. Нужно отдать должное, дежурный из РУВД вскоре тоже мне перезвонил, сказал, что могу приезжать за Олей.

Приехали, инспектор начала рассказывать: вашу девочку задержали на "Пушкинской". Я отвечаю: у меня есть достоверная информация, что её задержали не на "Пушкинской". Она говорит: ну вы же понимаете, раз административного процесса не будет, то это всё неважно, просто напишете мне расписку и можете забирать ребенка.

— Что за расписка?

— Просто "Я, такая-то, забираю свою дочь". Никаких объяснений у несовершеннолетнего не достигшего возраста 16 лет в отсутствие родителей и педагога-психолога сотрудники РУВД  не имеют права брать.

Я ещё раз спросила, почему у ребёнка забрали телефон и не поставили родителей в известность о задержании сразу после доставления в РУВД.  Инспектор пояснила, что, как только Оля попала к ней, сразу же получила телефон обратно, а инспектор позвонила родителям. То есть ИДН свою работу выполнила. Поохала, согласилась, что задержали Олю случайно. Попросила следить, чтобы она из дома не выходила по воскресеньям.

Должно быть чёткое понимание, участвует человек в митинге или нет. Должно быть чёткое понимание возраста человека, которого вы задерживаете.

Инспектор кивала головой, извинялась.

Но постойте, разве ей запрещено жить как обычный подросток? Разве она не имеет права без опасения выходить из дома, встречаться с друзьями? Почему я должна запрещать ей ехать к подружке? Коронавирус и без того наложил достаточно ограничений.

— Какие впечатления у Оли остались после поездки в РУВД?

— К РУВД вопросов нет. Раз к ним доставили ребёнка, просто отпустить его на улицу они не могут. Да, меня возмутил тот факт, что о задержании родителям сообщили не сразу. Я лишь могу это объяснить тем, что были задержаны и другие люди, видимо, оформление заняло время. Как только материалы передали инспектору по делам несовершеннолетних, она сразу же вернула дочери телефон и связалась с нами.

Общаться с другими людьми в РУВД разрешали. Дочь рассказывала про мальчика, с которым там познакомилась: ему шестнадцать лет, они разговорились, никто не мешал.

Вопросы не к РУВД, а к тем, кто задерживает. Большие вопросы. Логику этих действий я так и не поняла. Люди, которые работали с ребёнком в РУВД, мне кажется, и сами осознавали идиотизм ситуации.

Так как ребенок не достиг возраста административной ответственности по статье 23.34 КоАП РБ, то инспектор не ставил в известность администрацию школы.

Руководство РУВД попросило телефон классного руководителя, чтобы узнать, как характеризуется девочка. В школе дали хорошую характеристику — замечательная семья.

— У вашей дочери изъяли телефон — просили показать каналы, на которые она подписана в телеграме?

— Не просили, и они не могут без оформления протокола изъятия попросить разблокировать телефон.
 

"Дома стараемся не обсуждать эту тему"

— А что сама Оля? Как она перенесла этот опыт?

— Когда мы наконец встретились, было видно, что она напряжена. У РУВД её встретили друзья и родители девочки, к которой она в тот день ходила в гости. Они приехали ещё раньше нас. Потом мы вызвали такси, чтобы ехать домой. Было приятно, когда таксист сказал: всех, кого забираю от РУВД, везу бесплатно.

Приехали домой, заказали пиццу, посидели, расспросили. Оля говорит, её не били, задерживали спокойно. А вот нецензурной лексики она наслушалась. Было сложно из неё вытащить определённую информацию, “путалась в показаниях”. Мы опустили эти моменты: вижу, ребёнку неприятно, не хочет об этом говорить.

— Оля боялась, что родители будут её ругать?

— Она, скорее, была напугана и не понимала, с какой реакцией с нашей стороны столкнётся. Но после пережитого события Оля нуждалась в поддержке и понимании, а не в назиданиях.

Для нас проблема, скорее, была не в том, что её задержали, а в том, что она вышла из дома, не сказав, куда едет. В таком возрасте дети ведомы, наше мнение отрицают, а мнение друзей порой кажется им более важным. Мы стараемся сохранить контакт. У меня есть много примеров, когда, не сумев сохранить этот контакт, родители рисковали потерять связь с ребёнком. 

Жёсткую позицию мы стараемся занимать только в крайнем случае. Кричать, проверять телефон — это прошлый век.

Я хотела бы посоветовать другим родителям: научите детей ставить вас в известность, если они выходят из дома. Вы должны знать, куда они идут и с кем, дети всегда должны быть на связи, а у родителей должна быть возможность определить местонахождение ребенка. Это наша обязанность — даже не право, а обязанность! — знать, где находятся наши дети.

— Оле только 13 лет — давно у неё сформировалась гражданская позиция?

— Говорить о формировании у неё гражданской позиции ещё рано. Да, новое поколение — это даже не мы (дети 90-х), они правдолюбы. Мы обсуждаем эту тему, но стараемся научить Олю анализировать ситуацию, получать информацию из нескольких источников — и официальных, и телеграм-каналов, так как считаем, что для правильного восприятия ситуации нужно владеть полным объёмом информации. Происходящие политические события в стране и их активное обсуждение в обществе вызвали у неё интерес к истории нашей страны, её корням и историческим символам. Дома у неё висят ленточки, наклеечки, есть носки с красной полоской. Мы ей говорим: ты критически относись к информации из интернета. Тот же "Нехта" и государственные СМИ тоже могут манипулировать твоим мнением.

— С такой активной позицией ей самой хотелось побывать на митинге?

— Летом, в день первого митинга возле Стелы, мы были за городом. Она рвалась в Минск — говорила, поехали, мы должны стоять там. К происходившему в Минске и в стране мало кто оставался равнодушным. 

Я ей ещё тогда объяснила: тебя не имеют права задерживать, против тебя не может быть начат административный процесс. Административная ответственность наступает с четырнадцати лет, а по статье 23.34 — с шестнадцати.

Если задержали, дерзить не надо, но нужно знать свои права. Она должна требовать, чтобы в её присутствии позвонили родителям или позволили ей самой позвонить. Не нужно давать никаких пояснений без законных представителей и психолога. Ничего не подписывать, не дерзить, не кричать. Просто спокойно сидеть.

— А если бы ваша дочь не просто проходила мимо, а в самом деле решила поучаствовать в акции — какой была бы ваша реакция?

— В её возрасте? Однозначно — нет! 13 лет — это политическая незрелость. Невозможно оценить обстановку так, чтобы принимать взвешенные решения. Мы ей объяснили: правильнее решать, принимать ли решение об участии в таких мероприятиях, когда ты достиг зрелости. Сейчас твоим мнением могут манипулировать — и официальные власти, и телеграм-каналы. Не бывает чёрного и белого, судить однозначно нельзя.

Объясняли: любая смена власти влечёт за собой изменения в обществе, падение экономики. Хочется поговорить с нами о ситуации в стране — поговори. Хочется читать каналы — читай, мониторь. Но с активным участием повремени до тех пор, пока сможешь выбрать, с кем ты.

А пока твоя главная задача — учёба, а не политические выступления. Это твоё будущее. Ты можешь выбрать, учиться ли здесь или в Европе. И когда ты поступила в вуз, получила путёвку в жизнь — пожалуйста, действуй, участвуй. Но пока что твоя работа — это твоя учёба.

Кивала головой. Но приняла ли — этого не знаю.

Чтобы следить за важными новостями, подпишитесь на канал Еврорадио в Telegram.

Мы каждый день публикуем видео о жизни в Беларуси на Youtube-канале. Подписаться можно тут.