Минобороны: Главная опасность — цветные революции и информационные атаки
На заседании 4-го апреля депутаты Палаты представителей принимают в первом чтении новую военную доктрину. Главный посыл: "Мы, белорусы — мирные люди, но...". Правда, эта же мысль была заложена и в предыдущую военную доктрину. Чем новая отличается от старой и что это за "но"?
Предыдущая военная доктрина Беларуси была принята в 2002 году. Казалось бы, прошло не так много времени, но в мире многое поменялось и мы вынуждены реагировать на новые угрозы, объяснять депутатам министр обороны Андрей Равков. И самое главное, что "глобальная конкуренция в различных областях межрегионального взаимодействия в отдельных случаях переросла в открытую конфронтацию между странами, которые позиционируют себя, как основные игроки на мировой арене".
"Стремление к расширению зон своего стратегического влияния привело к вмешательству во внутренние дела независимых государств, росту сепаратизма и применению военной силы в обход действующих норм международного права", — не называя имён этих игроков с амбициями говорит министр обороны. И рассказывает об изменениях в военных стратегиях стран-соседей Беларуси.
Но на какие угрозы мы прежде всего обращаем внимание в новой военной доктрине?
Андрей Равков: "Сегодня, помимо классических форм применения вооружённых сил, типичным стало использование "стратегии непрямых действий". Она предусматривает ведение боевых действий чужими руками, массового задействования радикальных экстремистских террористических организаций, частных военных компаний, широкое использование протестного потенциала населения. Последние события, связанные с цепью так называемых "цветных революций", "арабской весной", войной в Сирии свидетельствуют, что важная роль при этом отводится провоцированию внутренних вооружённых конфликтов извне".
Но есть ещё и "нетрадиционные военные опасности, корни которых лежат вне военной сферы" шокирует министр обороны. Что же это за "нетрадиционные" опасности, которым вынуждена противостоять наша традиционная армия?
"Использование информационных средств, технологий и кибероружия в агрессивных целях, а также негативное информационное воздействие на граждан нашей страны", — пугает депутатов военный министр.
По его словам, в проект доктрины заложены "новые подходы к оценке характера современных военных конфликтов" и "учтены все варианты развязанной агрессии против Беларуси и в том числе, стадия внутреннего вооружённого конфликта, спровоцированного снаружи с использованием так называемых гибридных методов противостояния".
На этом объяснения заканчиваются. Я всё жду, когда министр обороны назовёт страну, или ряд стран, которые наша новая военная доктрина рассматривает в качестве потенциальных противников. Но слышу:
"Мы никого не рассматриваем в качестве противника из тех государств, которые нас окружают, никого в мире. Но до тех пор, пока существует и с их стороны неагрессивная политика", — говорит министр обороны.
А в ответ на моё уточнение, не видят ли "гибридной" военной угрозы со стороны России, Андрей Равков возмущённо отвечает: "Россия — наш союзник! Мы связаны кучей договорённостей. Мы одной крови — славяне!".
В общем, у меня сложилось впечатление, что главной военной угрозой сегодня в Беларуси считаются возможность внутреннего конфликта. Который, в этом наша власть традиционно уверена, будет провоцироваться кем-то извне.
У депутатов вопросов к министру и новой военной доктрине практически не было — три незначительных уточнения вроде "Расскажите, в каком состоянии сейчас белорусская армия" и "не привлечёт ли принятие новой доктрины дополнительных средств из и так дырявого бюджета". С армией всё нормально — "на минимальном достаточном уровне", рапортует министр. И обещает: никаких дополнительных ассигнований — понимает финансовую ситуацию в стране.
Во втором чтении проект новой военной доктрины будет принят до лета.
Фото Змитра Лукашука
