Жители восточных городов ― Короткевич: Зачем вы с бандеровцами по Львову ходили?

Дорога

Серый микроавтобус мчит по олимпийке в сторону Орши. Рядом с водителем ― Татьяна Короткевич. Кандидат в президенты извиняется, что забыла взять с собой диски, поэтому, говорит, придется слушать песни на стихи ее бывшего шефа ― Владимира Некляева. И бодро подпевает знакомой с детства "Родны мой горад" и нежной верасовской "Любви прощальный бал". Сегодня у Короткевич кортеж не хуже лукашенковского: сзади два автомобиля с польскими и немецкими журналистами. Только что без мигалок.

Впереди ― очередные встречи Короткевич с избирателями. Причем, говорит Татьяна, на сложной территории ― в деревне Ляды, за которой начинается Россия, в Дубровно и Орше, и якобы люди там с пророссийскими настроениями.

Пока едем, Татьяна вспоминает встречу в Мозыре, когда собралось человек 50, слово взял дядька и начал жаловаться, что в магазинах исчез рафинад. И спирт. И теперь ему настойку боярышника негде сделать. Смеемся.

В Орше в бус подсаживаются местные активисты во главе с Александром Шутовым. Проводят минутку "политинформации": Ляды ― бывшее еврейское местечко, но евреи давно его покинули. Официально проживает 494 человека. Половина из них работает в России. Остальные постоянно "воюют" с соседними россиянами. Жители имеют крайне националистические взгляды, об этом говорят даже граффити на местных остановках. На подъезде к Лядам бус с Короткевич притормаживает: буквально на дороге полыхает тюк. "Диверсия!" ― мелькает в голове. Но водитель проезжает пожар ― и мы в Лядах.

Пикет Короткевич должен проходить возле местного клуба. Однако на улице ни души. На остановке действительно красуется антироссийская надпись, но с хлебом-солью оппозиционерку Короткевич здесь никто не ждет. В клубе находится заведующая и две сотрудницы. Они сухо встречают возможного будущего президента ― ни дежурной улыбки, ни диалога. Правда, ситуацию спасают прохожие.

"Я работаю здесь в колхозе. И Лукашенко мне ничего не сделал, абсолютно ничего. Зарплата моя два миллиона. Что это такое ― два миллиона? Это абсолютно ничего. Что я могу за эти деньги купить? Ничего!" ― дядька на телеге дает себе волю, видя такое внимание со стороны СМИ. ― Снимайте меня, снимайте! Я его не боюсь! Вы иностранцы? Оу, плохо жить у нас, плохо, плохо, очень плохо!".

К дядьке подходит Короткевич, знакомится, спрашивает, определился ли он с кандидатом.

― Я не буду ни за кого голосовать. Не имею кандидата. Аааа, вы кандидат? Я программу вашу читал... И если бы вы вашу программу реализовали...

― Для этого мне нужен ваш голос.

― Я отдам вам голос. Ни один, пять отдам, я соберу их. Но я уверен, что будет Лукашенко, и будет продолжаться эта вся фигня (не хочу говорить вам грубо).

― Я хочу что-то поменять и вам помочь... О, как эта штука называется? (Татьяна вытаскивает из ножен штуку, похожую на нож. Потом указывает на воз) В моей деревне это называлось "калёсы".

― Калёсы, да.

― А как кобылку зовут?

― Это конь, Орлик!

Клубные работники все это время слушают и следят за тем, что происходит рядом с Короткевич. Но когда она предлагает им сфотографироваться, одна пренебрежительно отказывается, а другая начинает долго рыться в сумке, проверять фотоаппарат (он, естественно, не работает) и параллельно говорит, что не надо слушать дядьку на лошади:

― Все у нас здесь хорошо. Кто захочет, тот работает. Есть хозяйство, есть школа... Дубровно рядом ― автобус туда ходит три раза в день. Есть животноводческий комплекс, и люди неплохо зарабатывают.

― Два миллиона ― это не много, ― отвечает Короткевич.

― Дядька вас обманул. Он нетрезвый. Вы что, не видите?

Пока Татьяна разговаривает с бабушкой, которая также убеждена, что стране нужны перемены, к группе поддержки подходит совсем молодой человек Игорь. Говорит, что уже три месяца работает по распределению экономистом в местном хозяйстве. Жаловаться не хочет: зарплаты ему хватает, жилье получил, условия труда хорошие, весной собирается жениться. Но вот президента, говорит, надо менять:

"Согласен, что в начале 90-х―2000-х он помог стране. Но возраст есть возраст. И он дает о себе знать. Он должен понимать, что нужно молодежи. Интересно, что нас дальше ждет"...

Пикет сворачивается, и Короткевич со свитой отправляется в местную школу, где находится избирательный участок. Все члены комиссии на месте, даже с наблюдателями! Хвастаются, что за два первые дня у них досрочно проголосовало 60 человек (это около 30 процентов жителей!) и обещают Короткевич добросовестно посчитать голоса. На прощание Татьяна спрашивает у женщин об их пожеланиях или потребностях и слышит невероятное: "Пожелания? Чтобы провели нам газ! А так у нас все хорошо!".

На улице вдруг видим аиста. Он низко-низко пролетает возле школы (это в октябре!) и садится прямо на дорогу. Короткевич бежит за аистом, чтобы его сфотографировать.

― Он ручной, ― кричит женщина на велосипеде с корзиной. Останавливается. Знакомится с Короткевич и тут же рассказывает о своей жизни:

― Собираем картошку. Выступление ваше? Не смотрели, потому что некогда... Я почтальоном отработала 20 лет. Мне 56 лет. 5 лет на инвалидности, болею. Отработала 33 года, а пенсия, стыдно сказать кому, миллион триста семьдесят. Живем. Хозяйство держим. Только так. Я говорю как есть. Я работала почтальоном, было у нас 5 часов. Я спрашивала: когда я уйду на пенсию, что буду иметь? Говорили, что все будет хорошо. А получилось, что это неполный день, у нас не хватало часов. Деревня вымирает... Мотались по другим деревням. Вот намотались. Сейчас пройти трудно... Проголосую завтра... А в воскресенье женим сына в Орше, так что извините!

Дубровно

Местных жителей здешние активисты характеризуют как запуганных людей. Но к магазину, который находится совсем не в центре города, приходит довольно большое количество женщин от 40 до 80 и мужчин-пенсионеров. Все они жалуются на тяжелую жизнь, отсутствие денег, низкие зарплаты и несправедливое распределение пенсий: мол, работал день и ночь, в командировки ездил, а пенсия такая же, как у соседки, которая медсестрой в поликлинике просидела.

"Мое предложение такое: пенсионный возраст повышать не надо, пусть как есть, так как все же мужчины и женщины у нас не одинаково долго живут, ― начинает агитацию Короткевич. ― А пенсию нужно реформировать в плане индивидуально-накопительного фонда ― чтобы не было несправедливости".

"Тяжело, тяжело жить, ― вздыхает местная женщина буквально с отчаянием в глазах. ― На наши деньги живем как после войны. В Россию едут, особенно молодежь ― там хоть платят".

Татьяну заваливают вопросами: где она возьмет деньги, чтобы платить зарплаты; каким она видит выход из кризиса; что будет с лукашенковской "вертикалью"? Короткевич рассказывает о том, как живут белорусы в Гродненской области, с которыми она встречалась, об их проблемах. И все же кажется, что речь Короткевич несколько сложна для женщин ― бывших сотрудниц местного КБО, который, вспоминают, когда-то процветал. А теперь вот рынки появились, стиральные машины ― и так КБО, на котором в свое время работала половина города, зачах.

― В нашей прессе было, что вы с белорусскими болельщиками и бандеровцами ходили по Львову. Это правда? ― спрашивает высокий худощавый дедушка. (Маленькая старушка в платке сразу возмущается, мол, если с бандероцами, то нам так не надо. А вторая бабушка говорит: "Подожди, пусть она сама ответит").

― Это неправда. Я была во Львове только на матче. Играла наша белорусская команда. Я взяла волонтеров, которые собирали подписи, и таким образом их отблагодарила за труд. Во время, когда болельщики ходили по Львову, я встречалась с мэром города.

Женщина в сиреневой шапке, похожей на исполкомовские, начинает экзаменовать Короткевич: "А если вы, Татьяна, на выборах победите, вы переведите всех нас на белорусский язык? Мы просто здесь ближе к России, всю жизнь по-русски разговаривали"...

Короткевич говорит, что никакого насильственного перехода не будет. Что она за двуязычие и за то, чтобы люди не чувствовали себя некомфортно в этом вопросе. Но сама она как президент будет пользоваться исключительно белорусским языком, чтобы показывать пример остальным и таким образом поддержать родной язык. Сегодня 46-й день поездок Короткевич, и очевидно, что она натренировалась отвечать на большинство вопросов.

"Ой, как красиво говорит! Только это и может", ― бросает прохожий в кожаной куртке. "Бывший начальник", ― шепчет мне одна из старушек. ― Почему они гуляли, сидели на нашей шее, а мы должны были работать? "

На авансцену выходит дедушка с тростью и говорит, что вот под этим (бело-красно-белым) флагом его гнали в плен. Ему было 10 лет. Короткевич бросается на амбразуру:

― Когда я училась в школе, нам говорили одно про этот флаг. А сменилась власть ― и началось! Я как президент не собираюсь менять символику. Хочу, чтобы у нас в стране было единое понимание всех этапов истории. Этот вопрос будет решать парламент. Но никто вас не гнал под этим флагом!

― Хатынь под этим флагом сожгли! Я же лучше знаю! (бабушки начинают шептаться: что, мол, он там помнит в 10 лет). Националисты! Здесь наши белорусы с хлебом-солью выходили встречать немцев. А об этом нигде не написано. А Лукашенко пришел ― свою символику повесил, вы придете ― свою повесите. И как в этом кино выходит ― куда же крестьянину деться?

― Я считаю, что не это главное. Я не буду единолично ничего менять. Потому что главное экономика! ― заявляет Короткевич и хитро давит на больное: ― А льготы у вас сохранились?"

― Перестаньте вы, какие льготы?.. Хотел вас попросить, как будущего президента. Лукашенко обещал, что наведет порядок, ― невозможно же телевизор смотреть из-за этой рекламы! И причем же как закричит, громко так: "Покупайте порошок"!

Женщины и мужчины, возможно, не все поняли из умных речей Короткевич, хотя она и о родителях своих рассказывала, и говорила, что такая же, как все избиратели. Впервые к ним приехал кандидат в президенты, выслушал их проблемы и согласился, что на три миллиона жить невозможно.

"Сколько в картошке жуков, столько и на земле жуков", ― выкрикивает на прощание смешная бабушка Нюра. Говорят, местная знахарка. А женщины становятся в круг и вспоминают о Лехе Валенсе, который был обычным электриком, а всему научился ― и вон как поляки сейчас хорошо живут. Да и украинцы приезжали, беженцы, ночь переночевали и домой поехали. Думали, что у нас здесь рай. Но нет рая. Говорят, там, где у нас стреляют, ― лучше, чем у вас.

Орша. Пикет у Коллегиума.

16.45. Люди возвращаются с работы. Спешат. Берут листовки с программой Короткевич и бегут домой. Польские коллеги говорят о зеленой ладе, которая вооон там стоит и все снимает. Но к этому кампании Короткевич не привыкать. Снимают повсюду. Но каких-то препятствий не устраивают. Об этом она рассказывает мужчине. Он специально приехал встретиться с кандидатом в президенты из деревни. Единственное, продолжает Татьяна, на зальный встречах представители "Белой Руси" и БРСМ могут мешать, прерывать, задавать некорректные вопросы. Хотя острые и иногда жесткие вопросы задают и те, кто сомневается.

Мужчина спрашивает, очень ли отличается реакция на Короткевич на Западе Беларуси и на Востоке, читает ли Татьяна отзывы о себе и что думает об отказе Лукашенко от российской авиабазы.

"Ну, это смешно, что он как президент не знает ничего! Мне бы не хотелось думать о том, что это просто предвыборное обещание. Ведь большинство белорусов против этого. Поэтому я считаю, что нейтральная Беларусь ― наш пункт программы, очень реальный и актуальный!", ― отвечает кандидат.

Пока Татьяна разговаривает со школьниками (на вид ― лет 14-ти) о будущем белорусской молодежи, Еврорадио наблюдает за странным парнем, который стоит подальше от всех и будто чего-то ждет. Оказалось, что он принес с собой план, как вывести Беларусь из кризиса: пересадить всех на электромобили, приобретать в России нефть и продавать ее немного дороже Западу.

Орша, зал в Школе искусств.

Пока избиратели занимают места в зале, Татьяна дает интервью молодому человеку, который делает фэн-сайт "Евровидения". Кандидат говорит, что смотрит конкурс исключительно фоном и не особо в нем разбирается. Считает, что ситуацию может спасти белорусскоязычная песня, однако видно, что к подобным вопросам она не очень подготовлена.

В зале самая разнообразная публика. Здесь и бывшие учительницы, и молодые люди, и очень хорошо одетые люди, и скромнее. Но подавляющее большинство ― мужчины за 50. Звучат уже несколько раз слышанные нами вопросы о зарплатах, об отношении кандидата к декрету о тунеядстве, о том, появятся ли на белорусском телевидении независимые телеканалы, на чем будет базироваться международная политика, будет ли дан зеленый свет белорусскому языку, что станет с деревней, чем Короткевич будет заниматься в первый день президентства, к чему склоняется в военном плане ― к НАТО или ОДКБ, какие реформы будет проводить в экономике и будет ли выплачивать компенсацию по советским вкладам. Последний вопрос вызывает хохот в зале.

― Татьяна Николаевна, очень я переживаю как избиратель за то, что вы решили ввязаться в это мероприятие, ― берет слово высокий седой мужчина. ― Ведь история показала, что происходило потом с такими людьми... И второй вопрос: какие у вас шансы? Нас, избирателей, 7 миллионов, а в таких залах собираются по 200 человек, и лишь малая часть вас услышала. Я сомневаюсь, что у вас есть шансы, дорогая моя Николаевна.

― Я согласна с вами, что это нелегкий путь.

― Нелегкий. Поздно вы взялись за это.

― Взялись тогда, когда взялись.

― У вас колени трясутся больше, чем у нее, ― смеются в зале.

― У меня колени за Беларусь трясутся, за наше будущее. Базы эти. Зачем нам эти базы? Посмотрите на Россию ― она ​​всю жизнь сражается, у нее кулаки постоянно чешутся. Почему нам нужен нейтралитет, как вы говорите? Смотрите, Гитлер всех захватил, а Швейцарию обошел, потому что она была нейтральной. И Беларусь должна быть нейтральной (все аплодируют).

Звучат и такие вопросы:

― У нас в городе ходят слухи, что вы ездили на встречу с Порошенко (смех в зале). И с какой целью, если так?

― Если с Порошенко, то это тоже нельзя так! ― выкрикивает бабуля. Видно, что люди хотят перемен. Но телевизор сделал свою работу ― Украина для белорусов сейчас как атомная война.

― Я ездила во Львов для того, чтобы поболеть за нашу команду. Я не встречалась с Порошенко. Только с мэром города Андреем Садовым. Мне было интересно, как работает система местного самоуправления и как себя чувствует выбранный людьми руководитель. Он идет по улице, а местные жители просят с ним сфотографироваться. А жители Орши фотографируются с вашим руководителем?

Слово берет мужчина в кожаном плаще и солнечных очках:

― Я сам оршанец, живу в Минске, работаю в Москве. Не на основании собственного желания народ уезжает работать в Россию и Европу, и это очень много людей. Это умные, грамотные, симпатичные люди, которые покинули страну, чтобы зарабатывать деньги и сюда хоть что-то присылать семьям. Бизнес закрыт. Реализации нет. Это около миллиона человек. Они все за вас. И они хотят вернуться. Я приехал голосовать. У нас во дворе остались одни пенсионеры, алкоголики и милиционеры.

Люди внимательно слушают, шепчутся, комментируют ответы Короткевич друг другу. Бывший милиционер спрашивает о том, куда Татьяна как президент поедет в первую очередь с визитом. И ответ, что это может быть Россия, его явно устраивает. А потом спрашивает, будет ли Короткевич делать шаги в сторону Евросоюза.

"Сегодня мой ответ ― нет, потому что мы независимая страна, ― нейтральная позиция Короткевич по многим вопросам устраивает людей. ― Нужно сегодня сохранить свою независимость. Но мы бы хотели экспортировать европейские ценности сюда, в Беларусь. Поэтому мы говорим сегодня не о вступлении, не об ассоциации, а о нормализации отношений. Сегодня еврочиновники, говоря о Беларуси, обращают внимание, что готовы заключить соглашение о сотрудничестве в различных сферах. И нам нужно на это соглашаться".

Жена милиционера: Но они хотят, чтобы мы оплачивали 100 процентов коммунальных и транспортных услуг! Но как можно с зарплатой в 2-3 миллиона это делать?

Короткевич: Знаете, здесь вот нужно еще посчитать, сколько мы платим за коммунальные услуги! Потому что если так посмотреть, то нам зарплату не выплачивают на 100 процентов. Сначала нужно провести ревизию и посчитать, как она начисляется и сколько мы реально получаем ..

Вопросы, кажется, не заканчиваются: "У последней власти есть символы: "майбах", самолет, десятки резиденций. Что будет символом власти Татьяны Короткевич?"

Короткевич (умеет угодить избирателям): Счастливая семья белорусов будет символом (аплодисменты)... Говорят, в авиации не хватает самолетов, чтобы патрулировать небо, ― вот отдадим боинг.

Мужчины смеются: Он же пассажирский!

Удивляемся, как Татьяна выдерживает такую ​​нагрузку ― за последние полтора месяца 46 городов и сел! И повсюду встречи и беседы с людьми...

― Оцените свою кампанию по пятибалльной системе.

― Пять баллов (все аплодируют).

― Я бы поставил три.

― Лично вы поздравите с победой Лукашенко в ночь с 11-е на 12-е?

― Нет, естественно!

― Здесь много было сказано для умных и мыслящих людей. Таких, я считаю, недостаточно, чтобы выбрали вас. Дело в том, что повернуть мозг народа быстро не получится. В какие сроки можно реализовать все то, что вы сказали? Имею в виду не популистские сроки, а реальные.

― У меня есть пять лет. Я их собираюсь использовать максимально. Я верю в потенциал людей. Надо только его рассмотреть. Вон у нас есть люди, которые уехали за границу и готовы вернуться (показывает на мужчину в очках). У нас образованная нация. Нам нужен только успех, чтобы поверить в свои силы. А дальше все пойдет быстро. К тому же мы можем оглянуться и посмотреть, как это пережили другие страны, научиться на чужих ошибках. Мы много времени потеряли, и каждый день очень дорогой. Поэтому нельзя ожидать, когда кризис нас заставить переключиться в один момент, когда мы, возможно, станем агрессивными, чтобы добиться своей цели. Я бы хотела, чтобы мы мобилизовались и приняли решение изнутри. Тогда мы начнем развиваться, а сегодня мы стоим на месте.

Троллей, на удивление, не было. Уставшие, но вдохновленные встречей люди прощаются с Короткевич. Красивые женщины жмут руку и подбадривают кандидата в президенты. Мужчины делают фото на память на айфоны. Позже в местном офисе "Говори правду", которым служит обычная деревенская изба с заслонкой, Короткевич дает интервью польским журналистам. После 21.00, перекусив, усталый отряд Татьяны выезжает на Минск, чтобы назавтра отправиться в последнюю поездку перед выборами ― в Гомельскую область.