Войтюшкевич: В условиях кризиса нужно писать и заниматься сексом

А ещё Дима мечтает стать театральным актёром.

ЕРБ: Какой была твоя последняя встреча Нового года?

Дмитрий Войтюшкевич (Д.В.): Очень красивой. Уже традиционно, третий год подряд, я встречаю Новый год у себя на Немане, в Войтюшках. Для этого был сделан специальный интерьер, на кухне появилось два стародавних буфета: один - в постельном стиле, второй - в готическом. Есть даже названия этим буфетам: царь Фёдор и царица Марфуша. Какая-то "российщина" (смеётся)… Все присутствующие были в праздничных вечерних нарядах, зажигали свечи, разговаривали, никто не напился… Прихожу к выводу, что надо Новый год посвящать своим близким. Время от времени начинаешь уставать: праздники, долгие тем более, в любом случае человека выматывают, особенно нас – белорусов, которые не умеют отдыхать…

ЕРБ: На Рождество во время своего концерта ты сделался Зюзей. На твой взгляд, как восприняли дети, думаю, новую для них рождественско-новогоднюю персону?

Д.В.: Мне тяжело говорить за детей. Я надеюсь, что хорошо восприняли, тем более, что ещё в начале декабря во время своего концерта объяснял зрителям, что Рождество – праздник всей семьи, и просил, чтобы люди приходили на Рождество к нам вместе с детьми. Тем более, что артист, который сегодня тут что-то произносит, не позиционирует себя артистом для определённой группы женщин или какой-то конкретной аудитории. Для меня творчество – не ограничено, мне интересны и дети, и бабушки, и дедушки. Короче, я – народный артист, и здесь ничего не добавишь!

ЕРБ: Что-то мне подсказывает, что альбомы “Цацачная крама” і “Калыханкі” - только начало детской темы в твоём творчестве. Когда появится её продолжение?

Д.В.: Надеюсь, уже в этом году, несмотря на кризисы и другие трудности. Хочется каким-то образом выпендриться, даже не обращая внимания на то, что темы должны быть простыми, направленными к аудитории, которая не знает об определённых тонкостях душевного существования одного артиста. Есть нюансы, которые хотелось со временем прожить и что-то воплотить. Я жду такого воплощения. Это не просто в моей жизни, и, если говорить об альбомах, они в каком-то смысле автобиографичные.




ЕРБ: Дима, твой последний альбом “Тое, што трэба”  вызвал много противоположных мнений в прессе. Одни тебя хвалят, другие - ругают. Насколько важным для тебя является мнение критиков?

Д.В.: Знаешь, в прошлом году я обиделся на одного критика, который располосовал «Лірыку». Я разочаровался в этой персоне с точки зрения вкуса. Я подумал, что человек этот стал стареньким, и мы разговариваем на разных языках. Год прошёл, я с удовольствием слушаю “Лірыку” не потому, что там мая “жопа” или прекрасная обложка, а просто мне интересно. Поэтому ответ: конечно, мнение критиков для меня важно, конечно, я реагирую, ведь в течение определённого времени жизни ты выпещиваешь некоторые нюансы и темы, и потом абсолютно нормально, если кто-то там сбоку что-то может негативное сказать… Я всегда с нетерпением жду критических отзывов именно тех людей, которые что-то знают, и тех людей, которые почему-то не знают. Самое интересное, что каждого из нас волнует именно тот момент, когда люди, имеющие отношение к музыке, причём это может быть тот, кто в течение жизни продаёт диски, подходит и говорит, что лучшего он давно не слышал. Это очень приятно.



ЕРБ: Дима, насколько я знаю, ты готовишь сейчас три международных проекта, несмотря на мировой финансовый кризис. На музыкантах белорусских кризис экспериментировал на Новый год: в некторых слетело много “ёлок”… Ощущаешь ли ты – известный артист и импрессарио, влияние кризиса на себе?

Д.В.: Импрессарио – мне больше нравится, потому что артист я известный, а импрессарио – пока нет (смеётся)… В некотором смысле, конечно, из-за невыясненных моментов, которые нас ждут впереди. Тем более психология кризисная и медиа говорят, что будет ещё хуже. В нашем белорусском случае мы не зарабатывали бешеных денег, чтобы резко почувствовать сокращение финансовых потоков (это очень красиво звучит)… В прошлые годы, когда известные наши звёзды выступали  по три-четыре раза в день, у нас было корпоративов не так много. А до этого я ещё подготовился: у меня были другие музыкальные заказы. Слава Богу, всё нормально. Это касается также “W-Z-та”, потому что у каждого музыканта есть своё дело, потому что мы с начала строили свои отношения не так, как бы я должен был людей брать на работу и платить им зарплату. Сначала – творческие интересы, а после уже финансовые. За это время те, кто кратковременно уходил, возвратились. Есть определённые лица, которые мне важны даже не со стороны музыкальной. Каждый из них – даже тот, кто никогда не улыбается на сцене, мне по-своему дорог. Короче, мы друг другу в душу не лезем. Есть для этого поездки, автобус, где можно выпить, посмеяться, поспать и поговорить на разные темы…

ЕРБ: На твой взгляд, как должен вести себя музыкант в условиях финансового кризиса?

Д.В.: В 1995-97-х годах, когда я ещё работал в “Палаце”, был момент, когда один-два концерта за месяц набегало, и это было нормально. Если не было, в мёртвый сезон, например, месяц февраль, апрель, я ходил, думал, что делать, что делать?.. Надо заниматься творчеством, надо писать! Это банально звучит сейчас… Надо занять руки и голову… Стоит время от времени накручивать себя на что-то новое. Можно поискать близкие профессии с твоей. Например, я мечтаю выучить абзац прозы и почитать её на сцене или позаниматься с преподавателем сценречи. Тем более, что имею ответственность перед словом, выражением, делом, профессией... А можно придумать какой-то невероятный секс в течение кризисного месяца… Некоторых это утомляет, но главное - не сдаваться.




ЕРБ: Дима, продолжается ажиотаж вокруг очередного Евровидения. Как ты относишься к претенденту на победу от Беларуси?

Д.В.: Во-первых, я не смотрел Еврофест, потому как у меня нет телевизора, я специально от него отказался… Поэтому мне трудно говорить. Петю я знаю давно: мы лично не знакомы, но музыканты из “W-Z” начинали с ним вместе много лет назад, когда Петя был простым солистом ресторана. Он – хороший белорусский парень. К нему у меня хорошее отношение. На мой взгляд, время показывания диапазона проходит. Я надеюсь, что Петя также об этом знает. Акцент надо делать на что-то другое. Моя беда в том, что я наверняка знаю, что мы, несмотря на то, что мероприятие будет проходить в Москве, мы оторваны от всех процессов, происходящих в Европе. Мы так или иначе, с деньгами и без денег, всё равно будем пока что периферийными. Нам надо учиться и выигрывать на тех конкурсах, на которых мы можем выигрывать, например, на европейских конкурсах этнической музыки и т.д. – в этом смысле мы даже большие законодатели, чем кто-то…

ЕРБ: Слушай, а тебе не кажется, что именно ты - тот артист, который принесёт Беларуси победу на Евровидении?

Д.В.: Всех интересует, что скажет артист. Прихожу в бассейн, а там уже тётки с “Комсомолкой” ждут моего мнения… Что такое “Евровидение” для любого белорусского артиста?  Это способ отпиариться на халяву, год поработать так, чтобы тебя знала вся Беларусь. Петю и так вся Беларусь знает. Но от этого заполняемость малого зала КЗ “Минск” никак не зависит (если это не будет рота солдат или женщин с фабрики). С белорусской публикой никто не работает, её никто не воспитывает: ни детей, ни взрослых… Я и Левон Артурович. Всё… Вот артисты жалуются на плачевное  состояние культуры и собственной жизни. Мы – нормальные. Нам надо строить собственную концепцию и при этом учиться понимать другое.

ЕРБ: А что такое работа с публикой? Как ты с ней работаешь? Она тебе подпевает и т.д...?

Д.В.: Нет, это немного другое, это концертная работа. Есть определённые плюсы этой работы, есть минусы, удачи и неудачи. Артиста должно быть много, и его должно не быть. Точной формулы работы с публикой на бумаге пока тебе не дам. Однако я чувствую, что нахожусь на правильном пути именно с маркетолого-импрессарной стороны. Время от времени мне артист напоминает женщину, которую очень тяжело понять, что она делает: то он капризный, то влюблённый… Это всё в глазах, “на кончиках пальцев”.. Плюс, надо понять, КТО ты такой?! Наша белорусская эстрада в начале и в середине 90-х была хоть время от времени белорусскоязычной. Сейчас подули новые ветры и мы резко стали другими. Вот публика этого не понимает. Не важно, глупая публика или нет. Она как раз-такой не глупая. Ты должен быть и тебя должно не быть. Публике раскрасивых, гламурных, стильных, стройных, белых и черных не надо. Им нужны бородатые, волосатые, с проблемами, причём с проблемами, похожими на их собственные проблемы... Белорусу, мне кажется, более чем кому-либо нужны ответы, может россиянам тоже. Я был у друзей в Москве: нет радиостанций, которые говорят о каких-то нормальных вещах. В Москве их почти нет, а у нас уже нет. У нас веселят, интертеймент…Та публика, которая заработала денег, которая стоит в минских пробках, хочет послушать “Бравого солдата Швейка” даже по-русски, потому что там есть смысл, там есть ответственность перед словом…



ЕРБ: Дима, тебе 37 лет, ты молодой, красивый, талантливый и известный. Твой следующий шаг в музыке?

Д.В.: Он уже почти сделан, только каким-то образом его надо довести до конца. Дело в том, что во время работы над этим альбомом, который сейчас выйдет, записывался альбом “Тое, што трэба”. Да, он задумывался, как проходной, как очередной. Не в качестве оправдания скажу, что должен быть в творчестве лёгкий момент пофигизма: я тебя вызываю на конфликт, я не должен быть перед тобой иконой. В этом диске есть определённые нюансы, определённые удачи и неудачи, но вопросы, возникающие насчёт этого альбома – это способ понять сегодняшнее состояние популярной белорусской музыки… Может альбом “Тое, што трэба” и проходной, но об этом мы поговорим через год, когда кого-нибудь торкнет “Не губляй мяне” абсолютно случайно, как торкнула меня с бадуна два года назад на том же Немане песня Жака Бреля. Если кого-то торкнет - значит, задача выполнена. У меня был опыт работы над “Маяковским” во время написания “Паравінаў году”. Время показало, что “Паравіны” популярны, а “Маяковский” – хороший… Короче, время покажет, а альбом, я считаю, хороший.

ЕРБ: Я про следующий шаг спрашивала…

Д.В.: А… "Ваячак", по-польски. Я сейчас не знаю, чем это всё закончиться. Смысл в том, что в этом мире и здесь, в Беларуси, никому ничего не надо. Я надеюсь на "Ваячака" уже не со стороны того, будет ли он интересен Польше, насколько это будет супер-прогресс… Конечно, хотелось бы срубить максимум дивидентов, в том числе и финансовых. Как и с “Маяковским”, так и с польским проектом – это дело белорусское, а не просто эгоизм одного артиста, который хотел когда-то что-то доказать одной девушке. Девушка давно в другой истории, а проект существует, и это важно. Поэтому я думаю, что "Ваячак" станет достойным ответом полякам на вопрос, что такое белорусская культура…

ЕРБ: Ты давно говорил о сцене… театральной…

Д.В.: Я хотел бы в некотором смысле почувствовать себя театральным актёрам,  даже не в моноспектакле, чтобы всё время собственной “жопой” радоваться и смотреть на себя в зеркало, а понять, что делается в театре, что такое актёрская игра с партнёром, что такое актёрский поцелуй с человеком, которого ты не любишь, с которым приятно поцеловаться в определённой истории. Конечно, для меня важны белорусскоязычные истории. Мне кажется, что стоит начинать со своего: например, мама - мой первый драматург, или мой дед, который водку от бабушки под печью прятал – это драматургия. Это то, благодаря чему мы можем найти выход. А после уже Чехов, Брехт, немцы…

ЕРБ: А есть ли какие-то литературные герои, которых ты бы хотел сыграть на сцене?

Д.В.: Да разных, Маруся. Мы всё время кого-то играем, результат - наши диски!