В военно-патриотических лагерях дети учатся патриотизму и терпят насилие
Количество военно-патриотических лагерей в стране увеличится в 3,5 раза. Видно, за год существования такие лагеря приобрели популярность. Но перед тем, как отправить туда своего ребенка, стоит узнать, что вместе с ним там будут учиться патриотизму те, кто стоит на учете милиции. А это уже совсем другой патриотизм. Такой лагерь может показаться мечтой почти для любого парня-школьника: романтика военного полигона, солдатская дисциплина, экскурсии по местам боевой славы. Да и родителям очень удобно – лагерь стоит максимум 15-19 тысяч рублей за 20 дней.
Между тем, Александр Шалик, начальник инспекции по делам несовершеннолетних Слуцкого РОВД, признался Еврорадио: “Родители не знают реальной обстановки в военно-патриотических лагерях”. Иначе они наверняка испугались бы за своих детей.
Александр Шалик: “Здесь собирается много детей с асоциальным поведением. Их поведение ищет выхода. В мальчишечьей среде все решает сила. Сильнейшие подчиняют себе слабейших. Не везде воспитатель усмотрит. Слабые дети терпят насилие. Ой, если копнуть глубже, то там и сексуальное насилие бывает, и всё остальное”.
Некоторые дети убегают из лагеря и сами попадают в число “сложных”. Самовольный уход с территории в таком лагере – большое правонарушение. Начальник отделения управления профилактики УВД Мингорисполкома Андрей Амбражей говорит, что жертвами подростков становятся и сами сотрудники лагеря.
Андрей Амбражей: “Есть случаи осуществления ими не только правонарушений, но и преступлений. В прошлом году за лето были зарегистрированы 42 преступления, из них 40 – кражи, в основном, мобильных телефонов отдіхающих и обслуживающего персонала”.
В военно-патриотическом лагере находятся одни парни. “Сложных” и обычных подростков возят на экскурсии по местам боевой славы (прежде всего на “Линию Сталина”), “особую категорию” – на экскурсию в изоляторе временного содержания. Вечером никаких мероприятий, дискотек – сразу отбой.
“Идеология – это первооснова воспитания детей”, — говорит Александр Шалик. А Андрей Амбражей объясняет Еврорадио, что это означает.
Андрей Амбражей: “Мы закрепляем за неполнолетними активных членов ячейки БРСМ, они проводят с ними индивидуальную работу. Каждый квартал они дают отчет о сделанной работе в инспекцию по делам несовершеннолетних”.
Интересно, что подростки не всегда попадают в военно-патриотический лагер ь добровольно. Ведутся переговоры с родителями или опекунами детей, которые стоят на учете, и те дают согласие. Каких-то особенных обследований детей не производится, говорит Александр Шалик.
Александр Шалик: “Все они идут в один коллектив. Неблагополучные семьи – пьяницы, шизофреники и т.д. И потом получается, что умственно отсталые находятся рядом с нормальным ребенком, вносят дискомфорт в его жизнь. Одним таким поступком мы отобьем желание у подростка ехать куда-то на оздоровление”.
Конечно, насилие и такие ужасы случаются не в каждом военно-патриотическом лагере. Но выяснять это на своем ребенке вряд ли кто-то из родителей отважится.
Между тем, Александр Шалик, начальник инспекции по делам несовершеннолетних Слуцкого РОВД, признался Еврорадио: “Родители не знают реальной обстановки в военно-патриотических лагерях”. Иначе они наверняка испугались бы за своих детей.
Александр Шалик: “Здесь собирается много детей с асоциальным поведением. Их поведение ищет выхода. В мальчишечьей среде все решает сила. Сильнейшие подчиняют себе слабейших. Не везде воспитатель усмотрит. Слабые дети терпят насилие. Ой, если копнуть глубже, то там и сексуальное насилие бывает, и всё остальное”.
Некоторые дети убегают из лагеря и сами попадают в число “сложных”. Самовольный уход с территории в таком лагере – большое правонарушение. Начальник отделения управления профилактики УВД Мингорисполкома Андрей Амбражей говорит, что жертвами подростков становятся и сами сотрудники лагеря.
Андрей Амбражей: “Есть случаи осуществления ими не только правонарушений, но и преступлений. В прошлом году за лето были зарегистрированы 42 преступления, из них 40 – кражи, в основном, мобильных телефонов отдіхающих и обслуживающего персонала”.
В военно-патриотическом лагере находятся одни парни. “Сложных” и обычных подростков возят на экскурсии по местам боевой славы (прежде всего на “Линию Сталина”), “особую категорию” – на экскурсию в изоляторе временного содержания. Вечером никаких мероприятий, дискотек – сразу отбой.
“Идеология – это первооснова воспитания детей”, — говорит Александр Шалик. А Андрей Амбражей объясняет Еврорадио, что это означает.
Андрей Амбражей: “Мы закрепляем за неполнолетними активных членов ячейки БРСМ, они проводят с ними индивидуальную работу. Каждый квартал они дают отчет о сделанной работе в инспекцию по делам несовершеннолетних”.
Интересно, что подростки не всегда попадают в военно-патриотический лагер ь добровольно. Ведутся переговоры с родителями или опекунами детей, которые стоят на учете, и те дают согласие. Каких-то особенных обследований детей не производится, говорит Александр Шалик.
Александр Шалик: “Все они идут в один коллектив. Неблагополучные семьи – пьяницы, шизофреники и т.д. И потом получается, что умственно отсталые находятся рядом с нормальным ребенком, вносят дискомфорт в его жизнь. Одним таким поступком мы отобьем желание у подростка ехать куда-то на оздоровление”.
Конечно, насилие и такие ужасы случаются не в каждом военно-патриотическом лагере. Но выяснять это на своем ребенке вряд ли кто-то из родителей отважится.
