В Беларуси решили запретить фотографировать милиционеров. К чему это приведёт?
Конституционный суд Беларуси одобрил предложение коллегии адвокатов и общественного совета при МВД о “запрете фотографировать на улице". Теперь Совмин, в соответствии с поручением КС, должен разработать правки в Гражданский кодекс, которые запретят фотографировать сотрудников милиции и внутренних войск, а также обычных граждан без их согласия. Делается всё это, якобы чтобы оградить человека от “вторжения в его частную жизнь”, а также во избежание “нарушения права на личную тайну”.
О том, каковы на самом деле возможные мотивы обращения в Конституционный суд, рассуждаем с юристом Тамарой Сидоренко.
— Насколько эта норма правильная или неправильная? На ваш взгляд, не направлена ли эта норма прежде всего на защиту прав сотрудников правоохранительных органов — милиционеров, гаишников и так далее, чтобы они не попадали в кадр?
— Я с вами совершенно согласна. Во всяком случае то, что предлагается, — это поправки серьёзные, которые предполагают и изменение Конституции (хотя законом не дано право менять положения Конституции), и самого закона об информации, информатизации и защите информации. И действительно, в первую очередь это карт-бланш сотрудникам милиции.
Сейчас мы сталкиваемся с такими положениями, когда сотрудники милиции заставляют лиц, которые находились в общественном месте и снимали официальные действия сотрудников милиции, удалять фотографии с телефонов. Однако право снимать милиционеров сейчас дано документами: начиная от Конституции и заканчивая законом об информации. Данными правовыми актами даётся доступ к информации о деятельности государственных органов. Если будет иной закон, то очень сложно сказать, что произойдёт. Во всяком случае, это наступление на права граждан, однозначно.
Уже сейчас мы видим, насколько важна съёмка как деятельности официальных органов милиции, так и государственных организаций. Вспомните Грузию, где, в прямом смысле слова, сделали прозрачными кабинеты милиции в здании МВД. Это борьба против коррупции, против нарушения иных прав граждан. Если у нас запретят фотографировать, то мы окажемся, по сути, беззащитными перед нарушениями.
— Какие нормы Конституции могут нарушить эти поправки, если они будут приняты?
— Я бы назвала статью 34-ю, которая гарантирует гражданам право на получение, хранение и распространение полной, достоверной и своевременной информации о деятельности государственных органов, общественных объединений, о политической, экономической, культурной, международной жизни, состоянии окружающей среды. То есть она даёт право на получение, хранение и распространение информации о деятельности государственных органов. Сотрудники МВД, государственные служащие, министерства, если это не касается каких-то секретов, исходя из их обыденной жизни должны понимать, что граждане могут контролировать и фиксировать их действия. Прежде всего, потому, что это Основной закон даёт нам право. Что касается государственных секретов, то это всё прописано в законах, и здесь не идёт речь об обычной милицейской деятельности, сотрудников ГАИ или обычного госслужащего.
— Помимо закона о СМИ есть и другие законодательные акты, которые регулируют деятельность правоохранительных органов и которые дают людям право снимать милиционеров...
— Совершенно правильно. Даже если это право прямо не прописано, то запрета снимать сотрудников госорганов — того же МВД — нет ни в каком законодательном акте, касающемся МВД. Из статьи 34-й Конституции вырастают другие законодательные акты, и ни один из них не запрещает съёмку сотрудников государственных органов. В суде, например, есть ограничение: съёмка только с разрешения судьи. Но аудиозапись можно вести без ограничений. Любые другие законы изданы на основе Конституции и не могут ухудшать нынешнее положение, которое гарантировано Конституцией. Поэтому, будут ли принимать изменения в закон о СМИ или в закон об информации — статья 34-я должна быть перед глазами у законодателей.
— Насколько я понимаю, речь идёт о том, что съёмка на улице людей, в том числе милиционеров, нарушает их право на частную жизнь и так далее. Поэтому предлагается внести изменения в Гражданский кодекс. Можно таким образом обойти внесение изменений в закон о СМИ, закон о деятельности правоохранительных органов и, тем более, поправки в Конституцию?
— Дьявол кроется в деталях, как говорится. Можно, конечно, хитро прописать в какой-то закон и подвести под тайну личной жизни. Но юристов и осведомлённых людей обмануть сложно будет. Они будут указывать на серьёзную ошибку. Дело в том, что это не тайна личной жизни, когда речь идёт о деятельности милиции как органа в период работы милиционеров. И когда люди выходят на какие-то общественные мероприятия — это тоже уже не личная жизнь. Человек понимает, что он выходит на всеобщее обозрение. С другой стороны, если в отношении сотрудников милиции понятно, что снимать их можно в период их деятельности, то насчёт физических лиц есть предположение, что надо спрашивать их согласия. Но спрашивать согласия — это не безусловное правило. Если вернуться к тому, с чего я начала, то, когда человек выходит на какие-то акции, его деятельность уже не является частной жизнью. Вопрос частной жизни в Гражданском кодексе урегулирован, и какие-либо изменения в этой части должны быть взвешенными.
— Ну и последнее. Предположим, все эти изменения про запрет на съёмку внесены. Происходит какая-то акция. Допустим, 25 марта. Мы там видим кучу парней в гражданском, которые снимают всех подряд. Их деятельность в таком случае будет также противозаконной?
— Будет очень интересно, как это будут преподносить органы милиции. Если они будут признавать этих людей своими сотрудниками, то речь будет идти о применении закона об оперативно-розыскной деятельности, закона о милиции. А если нет, то чисто формально можно подойти и сказать, что вам тоже запрещено снимать, товарищи, потому что вы не имеете никаких опознавательных знаков и мы относим вас к гражданским лицам.
Ну конечно, будет ещё большая неразбериха, ещё больше будет вопросов возникать в части прав граждан и доказательства нарушения этих прав. Не секрет, что сейчас сотрудники милиции, особенно сотрудники ГАИ, когда они понимают, что их снимают или что видеорегистратор работает, ведут себя гораздо спокойнее, приличнее, нормальнее (и не только сотрудники ГАИ, но и сами граждане). Тогда происходит цивилизованный разговор: нарушено или не нарушено право, кем, каким образом и так далее. И всё это прозрачно и легко решать по закону.
Вообще, само поднятие этой темы — это достаточно тревожный звоночек. В нашем обществе, в любом обществе сейчас идёт большой технический прорыв. И видеонаблюдение работает, ведь никто нас не спрашивает, снимать нас на видеокамеру или нет в банках, магазинах и везде. В целях безопасности, защиты чести и достоинства граждан, может, это и оправданно. Тем не менее, определить эту грань — между безопасностью и правами граждан — всегда сложно. И если пойдёт перекос в сторону ограничения прав граждан и увеличения прав госорганов, то нам будет всем плохо. Потому что у нас при нарушении прав граждан (например, при задержании) доказывать это почему-то должен гражданин, который и так ограничен в правах.
