Современное искусство Эстонии можно погладить по голове
В галерее современного искусства “Ў” открылась новая экспозиция. Маарит Мурка, художница из Эстонии, показала белорусам свой проект “Hairpower”. Культурный рейд Еврорадио попробовал выяснить, в чем сила волос, что такое “современное искусство”, кто такой “современный художник” и где находится граница между искусством и безумием.
Маарит Мурка имеет художественное образование, сейчас учится на кинорежиссера и выставляет свои инсталляции с 2003 года. Свое знакомство с белорусскими галереями Маарит начала с выставки “Hairpower”, которая отображает мысли художницы на тему волос. Она полагает, что интимный ритуал ухода за собственными волосами сегодня потерял свою значимость и теперь является частью индустрии красоты.
Маарит Мурка рассказала нам, что современное искусство часто выглядит удивительно и даже дико. Но она готова принять практично любое арт-безумие, если художник, во-первых, обладает навыками классического искусства (например, способен нарисовать картину), а во-вторых, если художник чувствует границу между безумием и искусством:
“Должны быть определенные границы. Например, я не понимаю, когда художники ради звучности проекта убивают животных. Ты можешь делать что угодно со своим телом, но нельзя трогать то, что тебя окружает”.
Маарит Мурка видит роль художника немного по-другому. Для нее это тоже не мессия, но транслятор ежедневного чуда жизни:
“Возможно, люди начинают видеть внешний мир более глубоко. Обычно, они так сильно заняты работой и какими-то делами, что не имеют возможности обратить внимание на какие-то простые, обычные, бытовые вещи, из которых состоит наша жизнь. Современное искусство как раз решает эту проблему”.
Белорусский художник Михал Анемпадистов говорит, что сегодня “все, что делается в черном свитере, — все искусство”:
“Понятно, что современное искусство — это что-то абсолютно отличное от того, что мы привыкли считать искусством. Можно принимать это, можно не принимать, но можно попробовать это хотя бы понять”.
По мнению Михала Анемпадистоова, художественное образование Беларуси отстает от Европейского примерно на 50 лет, поэтому для нас будет очень полезно посетить как можно больше выставок, посмотреть как можно больше проектов, чтобы научиться понимать современное искусство, или, хотя бы, воспринимать его спокойно.
Папа Бо признался, что текста специально не читал, поэтому “меседж” проекта не раскусил:
“Эстетически это привлекательно. Мне нравится видеоряд, как триптих. Нравится куча человеческих волос на полу. Все трехмерное, можно дотронуться. Это клевая тема!"
Выставка продлится до 17 мая.
Маарит Мурка приехала в Минск при помощи Эстонского консульства. Временный поверенный в делах Эстонской Республики Хари Лахцейн пояснил, что “посольство — это не только политические дела, но и дела искусства и культуры”, и признался, что о Маарит Мурка ему рассказала его маленькая дочка:
“Она сказала мне, что Маарит Мурка самая интересная, свежая, молодая художница в современном эстонском искусстве. И я был очень рад, когда услышал, что Маарит хочет приехать в Беларусь”.
“Она сказала мне, что Маарит Мурка самая интересная, свежая, молодая художница в современном эстонском искусстве. И я был очень рад, когда услышал, что Маарит хочет приехать в Беларусь”.
Маарит Мурка имеет художественное образование, сейчас учится на кинорежиссера и выставляет свои инсталляции с 2003 года. Свое знакомство с белорусскими галереями Маарит начала с выставки “Hairpower”, которая отображает мысли художницы на тему волос. Она полагает, что интимный ритуал ухода за собственными волосами сегодня потерял свою значимость и теперь является частью индустрии красоты.
Инсталляция “Hairpower” предлагает зрителю взглянуть на волосы как на часть индивидуальности человека. Маарит говорит, что владельцы салонов красоты в Таллинне так и не поняли, зачем женщина собирает состриженные волосы:
“Одна женщина сказала мне, что волосы удерживают плохую энергию, и что я создаю себе плохую карму. Конечно, я осознаю, что волосы используются в практиках Вуду, но знаю, что вещи работают, когда ты веришь в них. У меня таких суеверий нет”.
“Одна женщина сказала мне, что волосы удерживают плохую энергию, и что я создаю себе плохую карму. Конечно, я осознаю, что волосы используются в практиках Вуду, но знаю, что вещи работают, когда ты веришь в них. У меня таких суеверий нет”.
“Должны быть определенные границы. Например, я не понимаю, когда художники ради звучности проекта убивают животных. Ты можешь делать что угодно со своим телом, но нельзя трогать то, что тебя окружает”.
Максим Жбанков, белорусский культуролог, журналист и кинокритик, которого мы встретили на открытии выставки, наоборот считает, что искусство нельзя ограничивать:
“Я уверен в том, что граница между авантюрой и актом искусства находится точно там, где моя собственная шиза становится какой-то ценностью для другого. В тех границах, в которых мой интеллектуальный импульс, мой хаотичный танец становится знаком, становится сообщением для другого, который способен читать меня, как книгу, я становлюсь этой книгой.
Я абсолютно уверен, что современный художник — это не мессия. Это не человек с коллекцией “меседжев”, распиханных по карманам. Художник — это, скорее, книга с чистыми страницами, которая позволяет заполнить себя тем, кто ее читает”.
“Я уверен в том, что граница между авантюрой и актом искусства находится точно там, где моя собственная шиза становится какой-то ценностью для другого. В тех границах, в которых мой интеллектуальный импульс, мой хаотичный танец становится знаком, становится сообщением для другого, который способен читать меня, как книгу, я становлюсь этой книгой.
Я абсолютно уверен, что современный художник — это не мессия. Это не человек с коллекцией “меседжев”, распиханных по карманам. Художник — это, скорее, книга с чистыми страницами, которая позволяет заполнить себя тем, кто ее читает”.
“Возможно, люди начинают видеть внешний мир более глубоко. Обычно, они так сильно заняты работой и какими-то делами, что не имеют возможности обратить внимание на какие-то простые, обычные, бытовые вещи, из которых состоит наша жизнь. Современное искусство как раз решает эту проблему”.
“Понятно, что современное искусство — это что-то абсолютно отличное от того, что мы привыкли считать искусством. Можно принимать это, можно не принимать, но можно попробовать это хотя бы понять”.
По мнению Михала Анемпадистоова, художественное образование Беларуси отстает от Европейского примерно на 50 лет, поэтому для нас будет очень полезно посетить как можно больше выставок, посмотреть как можно больше проектов, чтобы научиться понимать современное искусство, или, хотя бы, воспринимать его спокойно.
Чтобы услышать мнение о современном искусстве более молодого поколения, людей, которые уже тусуются по миру и потребляют contemporary art даже на уровне ежедневного быта, мы обратились к модному сейчас промоутеру Александру Богданову (Папа Бо):
“Современное искусство находится сегодня на такой стадии, когда перед тем как увидеть арт-объект, человеку нужно прочитать сначала текст-объяснение. Ведь художник что-то сообщает через свой объект искусства, и без помощи текста мы, иногда, не можем его понять”.
“Современное искусство находится сегодня на такой стадии, когда перед тем как увидеть арт-объект, человеку нужно прочитать сначала текст-объяснение. Ведь художник что-то сообщает через свой объект искусства, и без помощи текста мы, иногда, не можем его понять”.
“Эстетически это привлекательно. Мне нравится видеоряд, как триптих. Нравится куча человеческих волос на полу. Все трехмерное, можно дотронуться. Это клевая тема!"
Выставка продлится до 17 мая.
