Премьер-министр ДНР: Мы не обязаны ничем Украине, только СССР

Еврорадио держит слово, данное в ходе переговоров с Александром Захарченко об освобождении 8 пленных украинских военных, и публикует интервью с ним.

Еврорадио: Вы откликнулись на нашу просьбу помочь в освобождении 8 военнопленных украинских солдат из первого списка, но отказались принимать второй список. Почему?

Александр Захарченко: Я скажу честно: у нас есть целая комиссия по этому вопросу. Могу вывести на человека, который за это отвечает, и вы с ним можете конкретно говорить по военнопленным. Не все так просто — взял и поменял. Они едва договорились об особой системе, и не очень хочется ее нарушать. Путаница в этих вещах не совсем нужна. А второе... просто поймите правильно, есть разные военнопленные. Есть артиллеристы, есть снайперы, есть люди, которые по неосторожности или глупости участвовали в карательных расстрелах, это все снимали на видео, и это видео тоже есть... Просят почему-то обычно за них.

Единственное, что я могу сказать и успокоить: мы своим пленным не ломаем руки и ноги, не избиваем их до полусмерти — этого нет. А вот ребята наши, которые приехали пару дней назад после первого официального обмена... Чтобы вы понимали ситуацию: из 31 человека, которых они везли на обмен, один человек по дороге умер от истощения. Они в срочном порядке поменяли на кого-то другого. Так вот, теперь из 31 человека 26, те, что были в плену месяц и больше, лежат под капельницами, так как не могут есть — им заливают глюкозу. У всех многочисленные травмы, переломы рук, ног, ребер, сотрясение мозга. Даже те, кто там 5 дней просидел, избиты до неузнаваемости. Пальцы сломаны плоскогубцами — издеваются так.

Еврорадио: Читаю свидетельства украинских военнослужащих, которые были в плену у ДНР, и читать это очень страшно — ваших подчиненных обвиняют даже в большей жестокости...

Александр Захарченко: Давайте я вам расскажу. Взять хотя бы последний из обменов (разговор происходил 13 сентября — Еврорадио) — мы отдали им 36 человек, которые пришли на своих ногах, а в обмен получили 18 лежачих. И это не раненые были — поломаны ноги, поврежден позвоночник, копчик. Обессиленные вконец, некоторые едва до автобуса дошли. Врачи "скорой" сразу вынуждены были им помощь оказывать. Эти же (украинские военнопленные — Еврорадио) сытые, нормальные. Врать не буду: при задержании в первые час-два — да, прикладываются. Но потом условия содержания нормальные: попадают в... организации, центры содержания пленных и едят, спят на белых кроватях. Но пока они туда попадут, то могут и на железных поспать досках, и на земле — это война. Я не говорю, что у нас такого нет, — могут и морду набить. Но не издеваются. Если ты с боя его берешь, у тебя только что убили друга, то кто здесь сдержится, чтобы не дать прикладом в голову? Дают. Но потом не бьют. А здесь наоборот: как в плен берут, то не бьют, а бить начинают потом, когда они сидят. Пытки, ни воды, ни пищи, не дают спать — постоянные издевательства. Вот в чем проблема и разница между нами и ними. Мы кормим своих военнопленных, а там нет, мы не бьем, а там бьют, мы не пытаемся завербовать, так как не видим в этом никакого смысла, а там вербуют, снимают на видео признания какие-то, угрожают семьям. Они не освобождают тех, кто не дает согласия на сотрудничество. Там работает разведка, контрразведка, СБУ.

Еврорадио: Ну, к вам, я знаю, тоже профессионалы этого дела с Приднестровья приехали: вопросы нацбезопасности, к примеру, курирует бывший министр госбезопасности Приднестровья Владимир Антюфеев (30 декабря 2011 года Антюфеева уволили с должности министра госбезопасности Приднестровья, в феврале 2012 года он уехал в Москву, а в июне того же года против Антюфеева завели уголовное дело по обвинению в хищении или уничтожении ряда архивных уголовных дел. 10 июня 2014 Антюфеев назначен первым заместителем председателя Совета министров ДНР по работе с правоохранительными органами — Еврорадио)...

Александр Захарченко: Есть профессионалы... Но какой смысл вербовать человека, который уезжает в город, к примеру, Нежин, и с которым нет никакой связи? Для нас военнопленные, если уходят, то уже не возвращаются на позиции. Мы с ними работаем, и многие из них просто остается у нас служить. Так что в этом плане работаем, и у нас целый танковый батальон сформирован из таких людей.

Еврорадио: Во втором списке есть человек, судьба которого родственникам неизвестна. Жена просит через вас хотя бы узнать, есть ли он среди пленных. А это означает — жив ли. Хотя бы в этом вы можете помочь в обход той специальной комиссии по освобождению пленных?

Александр Захарченко: Я вам объясню ситуацию: мы до сих пор находим могильники их (оставленные украинской армией — Еврорадио) на освобожденной территории. Там, в могильниках, 300 человек закопано, из другого 173 трупа вытащили. Опознать их не можем, просим батюшку — приходит, отпевает их, сообщаем о месте захоронения и все. Стараемся выяснить, из какого подразделения, по нашивкам или еще по чему, если есть какие-то удостоверения — собираем и передаем украинской стороне. Они же должны заносить их в списки погибших. Есть моменты, которые ни они, ни мы убрать не можем, так как ни они, ни мы на ту территорию не можем пробиться — территория обстреливается. Ввели двухчасовое перемирие, чтобы убрать тех, кто погиб, но все равно есть определенные моменты... Когда лежат в каких-то оврагах и сразу можно не найти. И поэтому до сих пор находятся трупы там, трупы здесь. А есть трупы, которые вообще опознать невозможно — обгоревшие или только половина туловища. Вот тело с проволоки линии передач мы только позавчера сняли. А таких трупов еще 4 — высоковольтные линии, подобраться не можем. Вокруг все заминировано, не пройдешь, а пока разминируют, еще дня три-четыре пройдет. Саперов не хватает. Танк подбили, взрывом подбросило тело, и оно повисло на проволоке — такое тоже есть.

Еврорадио: Я читал, что якобы украинского военного специально забросили на проволоку линии высоковольтной передачи...

Александр Захарченко: Каким образом тело можно забросить на высоту 7-8 метров, чем? Два человека стоят на минном поле и его подбрасывают? Логику надо включать: рядом стоит подбитый танк, и взрывом тело просто выбросило из танка. Подбросило вместе с танковой башней, башня упала, а тело повисло на проволоке.

Еврорадио: Вернемся к пленным: по данным Центра по освобождению пленных, у вас остается свыше 800 украинских военных. Почему затягивается процесс освобождения? Если вы такие хорошие — освободили бы всех и все!

Александр Захарченко: Мы хотим их поменять на тех, кого хотим вернуть! Мы подаем списки людей, которые взяты в плен ими. А нам дают совсем других людей. То ли не успели "обработать", то ли не могут найти, так как они погибли в плену, но говорить, что они убиты, не хотят. А мы стоим на своем: мы список дали, и дайте нам именно этих людей. Плюс наших военных осталось в плену уже около 86 человек. А было 103, и на тот момент у нас было 683 их солдат в плену. Часто приезжали родители за своими детьми, и мы никого не брали в обмен, а просто им сыновей отдавали. Кого-то забрала Руслана — подарили ей, и она больше 30 человек увезла. И мы в обмен никого не брали, так как у нас их пленных больше, чем наших у них. А вот если брать гражданских, арестованных в Харькове, тех, кто выходил на митинг в Запорожье, кто готовил референдум в Мариуполе, то их количество огромное. Их также договорились менять на военных.

Еврорадио: В прошлом интервью вы утверждали, что на вашей стороне не воюет российская армия. Чем вы объясните то, что с небольшой частью Донецкой области, которую занимает ДНР, не может справиться вся украинская армия и батальоны добровольцев?

Александр Захарченко: А почему никто не может победить Афганистан? Народ победить нельзя. В Афганистане крестьяне днем на поле работают, а ночью они партизаны. Та же ситуация и здесь. Невозможно победить тех, кто свои ресурсы черпает из народа: одного убили — пятеро встало. Если убита семья, разрушен снарядом дом, то возникает желание отомстить, и тут приказывать идти в бой не надо — сами бегут.

Еврорадио: А вооружение откуда постоянно берется — танки, БТР, "Грады"?

Александр Захарченко: Неужели вы думаете, что мы в пустыне жили? В Донецкой области стояло 4 танковых дивизии, у нас были свои хранилища с вооружением, с боеприпасами. Так что танки у нас и те, что стояли на глубокой консервации, и те, что были взяты в бою. Далее: у нас промышленный регион, здесь 4 завода, которые производили вооружение для армии, 8 специальных заводов для ремонта подбитой техники. Все эти заводы у нас — в Донецке и Макеевке.

Еврорадио: Советник президента Порошенко, волонтер Юрий Бирюков, рассказывал нам в интервью, что собой представляет техника в глубокой консервации — куча металлолома. И вы так быстро их делаете боеспособными?!

Александр Захарченко: Они восстанавливают свои танки, и мы то же самое делаем. Одно могу сказать: мы воюем на том же старье, что и они.

Еврорадио: На сайте Цензор.нет опубликован рассказ танкиста Евгения Сидоренко, который в бою под Иловайском захватил самый новый российский танк Т-72Б-3 и на нем выходил из окружения...

Александр Захарченко: Не надо ему было курить легкие наркотики! Т-72 — это новое слово в танкостроении, там такие навороты!

Еврорадио: Вы к тому, что в ДНР таких танков нет?

Александр Захарченко: Т-72 есть. Аж 8 штук — это большая военная тайна. Это танки, которые могут ездить. Есть те, которые ездить не могут, и они стоят на блокпостах закопанные. Скажу честно, мы во время боев под Иловайском забрали много танков, которые стояли уже заведенные и брошенные украинской армией. Теперь еще одно любопытное обстоятельство: во время перемирия мы объявили: "Если хотите остаться живыми — идите в плен, поменяетесь и поедете домой". И сейчас украинские солдаты массово сдаются в плен, чтобы попасть домой.

Еврорадио: Вы всю жизнь прожили в Украине, а теперь все делаете для того, чтобы страна развалилась на части. Не жалко родину?

Александр Захарченко: Я много над этим думал, и скажу вам первому: каждый человек чему-то чем-то обязан — родному дому за то, что там вырос, родителям обязан за право жить на этом свете и своим воспитанием, обязан государству за то, что тебя учило и лечило. А сегодня воюет кто? Те, кто ничего не должен Украине как государству. Мы обязаны Советскому Союзу: за воспитание, за первый звонок в школе, за первый выпускной вечер, за первый салют Победы. А Украина в пропаганде своей за 23 лет не сделала ни-че-го! Мы не обязаны Украине, а обязаны другому государству, СССР, которое нас вырастило. А потом другое государство остатки этого достояния разворовало. А Украина после развала СССР была второй после России и по численности армии, и по промышленности, и по всему остальному!

Еврорадио: Направили бы свои амбиции не на развал страны, а на возрождение ее славы и благополучия!

Александр Захарченко: У меня бы ничего не получилось: чтобы изменить что-то, мне бы пришлось лезть в политику, которую я до последнего времени считал грязным делом. А почему мы поднялись? Потому что начали трогать те святые моменты жизни, которые трогать нельзя: нельзя трогать язык, на котором думаешь, — говорить я могу на нескольких языках, нельзя трогать праздники, которые для меня и моих детей святы, нельзя трогать веру, в которой я с детства вырос. Нельзя заставлять народ делать то, чего он не хочет. Если для Западной Украины всегда ближе была Европа, то для нас — Россия. А они этого не учли. И поэтому сейчас воюют все слои населения: и бизнесмены, и таксисты, и шахтеры, и строители, и учителя.

Еврорадио: У меня сложилось впечатление, что вы верите в возможность возрождения СССР.

Александр Захарченко: Я не говорю, что это возможно. Я только объясняю причину, по которой люди поднялись. Если ты не воспринимаешь государство как свое, ты с ним живешь из меркантильных соображений, но воспринимаешь его как искусственное образование, если нет чувства гордости за страну, то... Зато есть чувство унижения от того, что мы из великого и мощного превратились в забытое Богом государство. Когда вы смотрите парад Победы 1982 года на Красной площади и нищенский парад на Крещатике в 2010-м — есть о чем говорить.

Еврорадио: Вы говорите о независимости ДНР. Действительно верите, что так и будет, что это не будет обычным протекторатом России?

Александр Захарченко: А насколько государство Украина было протекторатом России еще 5 лет назад? И для ДНР, и для Украины Россия — это то направление, которое в любом случае нельзя со счета сбрасывать. Это и экономические связи, и духовные, и культурные, и общая история. Так же, как меня многое связывает и с Беларусью: мой дед долгое время служил и жил в Беларуси, мой отец там вырос. Дед был танкистом, и благодаря его рассказам я прекрасно разбираюсь в бронетехнике. Но никогда не думал, что придется вспоминать танки, на которых он когда-то служил.

Еврорадио: В результате сегодня ни одна из сторон не хочет отступать: вы настаиваете на том, чтобы украинские войска вывели за пределы Донецкой области и признали независимость ДНР, Киев не может отказаться от территориальной целостности страны. Где компромисс?

Александр Захарченко: Мне очень интересно посмотреть, чем закончится референдум в Шотландии и как на независимость Шотландии отреагирует Европа. И что они потом будут говорить нам по этому поводу.

Еврорадио: На проведение референдума в Шотландии дали согласие все стороны...

Александр Захарченко: В Конституции Украины заложено право на самоопределение территорий путем референдума. Должно быть соблюдение закона. Кстати, вот я с вами разговариваю, а у меня тут, буквально в двух километрах, идет обстрел "Градами".

Еврорадио: Чьими?

Александр Захарченко: Ну, Украина по нам стреляет!

Еврорадио: Дмитрий Тымчук сегодня утром написал, что за минувшие сутки с вашей стороны позиции украинских войск были обстреляны 40 раз...

Александр Захарченко: Мне стало стыдно... за такие слова Тымчука. Пусть сюда приедет и послушает, со свидетелями поговорит, которые здесь сидят — как Донецк обстреливает украинская армия. Официально говорю: в течение последней ночи наши позиции обстреляли 68 раз на всей протяженности линии фронта. Из них 38 раз зафиксировала ОБСЕ, все остальное было заснято на видео и ОБСЕ передано. Приезжайте — сами все увидите. Со своей стороны обещаю показать вам абсолютно все и влиять на ваше мнение никоим образом не буду. Могу заявить официально: премьер-министр Захарченко официально приглашает белорусских журналистов, чтобы они могли сами поискать ответы на все вопросы, которые у вас возникают. Чтобы потом заявить о присутствии или отсутствии здесь российских войск, о том, кто здесь борется и как, на какой мы технике ездим и где ее берем, за что мы живем, чего хотим. Сделаете здесь ряд репортажей об ополченцах, пленных, мирных жителях, о посевной, как люди организовываются в фермерские хозяйства и как рыбу ловят в Азовском море на простреленных лодках. Посмотрите, как мы танки ремонтируем, производим минометы, снаряды и патроны. Даже ППШ делаем. Чего вы смеетесь? У нас целые подразделения ими вооружены. Их можно производить даже в школьных мастерских. Качество, конечно, этого оружия не совсем, но скорострельность хороша и для штурмовых подразделений самое то. Короче, приезжайте, безопасность я обеспечу. Если только украинская мина не прилетит...

Фото: Reuters