Кремль в ступоре из-за ВСУ в Курской области: что дальше и какова роль Лукашенко

Военная операция ВСУ в Курской области продолжается уже десять дней, и за это время Россия утратила контроль почти над сотней населенных пунктов. В Кремле и среди военного руководства наблюдается паралич управленческих решений, что усугубляет ситуацию. Украина, несмотря на потери в живой силе и технике, продолжает удерживать наступательную инициативу и продвигаться в регионе.

Какова дальнейшая перспектива этой операции и какие долгосрочные последствия она может иметь для России, Украины и Беларуси? Об этом Еврорадио поговорило с украинскими военными экспертами Александром Коваленко и Михаилом Самусем.

Во что выльется дальнейшее развитие событий в Курской области для России и Украины

Эксперты сходятся во мнении, что военная операция помогает Украине в военном конфликте.

Михаил Самусь говорит, что ВСУ продолжат наступление в Курской области, особенно в условиях, когда россияне не могут создать достаточную военную группировку для противодействия. 

“Я думаю, что в следующие недели будет продолжаться операция Вооруженных сил Украины в Курской области с фиксацией определенных территорий”, — подчеркивает эксперт.

Александр Коваленко дополняет, что Украина продолжит захват территории Курской области. “Как минимум в ближайшие одну или две недели максимум это увеличение будет. И я не исключаю, что общая зона контроля может увеличиться до полутора тысяч квадратных километров. 

Но процесс замедления этого расширения очевиден. Он связан с целым рядом факторов, в первую очередь с тем, что российские войска наращивают свое присутствие в Курской области, они сейчас туда перебрасывают силы и средства. 

<...> Чем больше территория, контролируемая силами обороны Украины, тем она требует большего ресурса”.

Что касается возможностей России, то Михаил Самусь говорит, что перед Кремлем стоит стратегическая дилемма. 

“В принципе, она уже решена, причем худшим способом для россиян. Дилемма заключается в том, чтобы принять решение, прекратить ли наступление на Донбассе и попытаться перебросить достаточно сил в размере двух-трех дивизий в Курскую область, <...> или подумать о продолжении наступления на Донбассе и других направлениях, пытаясь, наоборот, надавить на украинские войска, заставив их прекратить наступление в Курской области. И выйти из ситуации за счет перенаправления небольших резервов. 

Очевидно, был выбран второй вариант. <...> Это худший вариант, на который могли рассчитывать россияне. Но у Путина нет другого выхода, потому что его стратегическая цель — оккупировать Донбасс до конца этого года для того, чтобы создать сильные позиции в переговорах с новым президентом Соединенных Штатов и возможных переговорах с президентом Зеленским. Поэтому он не может отказаться от стратегической цели и пытается выйти из ситуации малой кровью”, — подчеркивает военный аналитик.
 

Стоит ли ожидать мобилизации в России в ближайшее время? И способна ли она купировать прорыв в Курской области?

Мобилизация практически неизбежна, однако ее положительные и негативные стороны для путинского режима пока сложно предугадать.

“Есть информация, что якобы техника передается из действующих подразделений. О чем это говорит? В 2022 году Беларусь была первой страной, которая передавала России технику со своих складов и арсеналов. И это было обусловлено тем, что Россия рассчитывала на быструю победу. А получилось не совсем так. И ее военно-промышленный комплекс еще не был готов компенсировать потери, которые она несла каждый месяц в Украине. Ей нужно было что-то готовое, работающее — причем очень быстро. Беларусь это предоставила. И если сейчас это восполнение идет из боевых подразделений, значит, склады и арсеналы за 2022 год в Беларуси были опустошены. Там ничего нет”. 

И если восполнение нужд в технике происходит за счет действующих военных подразделений, то это говорит об ослаблении возможностей белорусской армии в перспективе.

“Каждый день в зоне боевых действий уничтожается в среднем где-то до 10 российских танков. Это средний показатель. <...> То есть в течение месяца Россия стабильно должна компенсировать потери от 250 до 300 и более танков. 

Может ли это компенсировать Беларусь? Нет. В течение месяца — да, в какой-то степени они могут это компенсировать по танкам, по БМП, по артиллерии. Но недолго, поскольку сама белорусская армии не резиновая. Ее не хватит на то, чтобы каждый месяц поддерживать российскую”.

Михаил Самусь скептически воспринимает возможность технической помощи России со стороны Беларуси.

“Я помню, что в 2022-м году белорусы передали [России] практически все, что у них было на складах. Если сейчас они будут что-то передавать, то это фактически из состава уже воинских частей. То есть они свои воинские части разоружат и передадут оружие россиянам. В результате вооруженные силы Беларуси вообще потеряют боеспособность. Такое тоже может быть. Но я не думаю, что у Лукашенко <...> остались какие-то значительные запасы, тысячи танков или чего-то такого. Может, несколько десятков бронетехники <...>. Но я не думаю, что это какие-то огромные запасы”.

Единственное, на что еще способен белорусский режим — это воевать на информационном фронте за лояльность Кремля.

“Потому что буквально две недели назад в российском информационном пространстве было популярно такое мнение, что Лукашенко их [Россию] предал, что отвел войска от Украины. <...> И для этого Лукашенко делает какие-то заверения в том, что он не предатель. Для Украины это абсолютно ничего не значит. Его заявления, как и пропаганда, абсолютно не работают”, — подытоживает Самусь.