Евгений Калмыков: Я отговаривал Михалка писать альбом "Капитал"
Продюсер нынешних “рок-королей” группы “Ляпис Трубецкой” Евгений Калмыков рассказал Еврорадио о бывших зависимостях Михалка, почему песню “Ау” заменила “Belarus Freedom!” и как на музыкантах отразился финансовый кризис. — Начавшийся концертом в Минске тур по Беларуси в истории “Ляписов” второй. Но между ними большой срок. В чём причина? Были какие-то сложности с организацией?
— Первый тур был, когда вышел альбом “Ты кинула”. После этого тура мы очень долго боялись такой темы, как тур по Беларуси. Потому что с тем первым туром была связано много ассоциаций. Прежде всего — тур был “пьяный”. Памятный концерт в Жлобине, во время которого Михалок вообще не понимал, где он находится. И на три весёлых буквы послал директора ДК, который умудрился на 3 или на 5 песне выйти на сцену и начать параллельно что-то говорить в микрофон. На что Михалок сказал: “Да пошёл ты...!” Потом были разборки в милиции. Частично это повлияло, что не было туров. Частично — были какие-то обиды, который рождались на чисто субъективной почве. Ко всему, у нас импульсами рождались поездки по России и Украине. Словно ворота открываются и мы ездим!
— Аккурат в этот период здесь существовали так называемые “чёрные списки” запрещённых групп. “Думая о Беларуси”, вы этот нюанс учитывали?
— Безусловно. И у нас было несколько отмен. В частности, у нас должен был быть концерт в “Реакторе” “Саши и Сирожы”, к которому мы готовились и сделали хорошую рекламу. И то ли в день концерта, то ли за день до него нам сказали, что концерта не будет. И для меня, и для Михалка оба музыкальных проекта родные, поэтому мы аналогию провели. Решили, что и "ляписам", скорее всего, не будут разрешать. Тем более, что тогда была “активная” Украина.
— Когда после “Ты кинула” и “Золотые яйцы” ты услышал первые песни из будущего альбома “Капитал”, не было страхов, что этот альбом не “продастся”?
— Конечно, были! Я Михалка отговаривал. У “ляписов” был и чёткий сложившийся имидж. Уже заранее было известно, что когда выйдет новый альбом, то в нём будут 2-3 форматные песни, которые будет петь “совок”. Это то, что было у нас и в первом, и во втором, и в третьем случае. И ломать то, чем мы живём…
— Но ведь таки не побоялись выйти к слушателю с новым альбомом!
— Дело в том, что ещё до выхода альбома мы запустили песню “Капитал”, и она “бабахнула”. Мы вдруг открыли для себя совсем другую публику. Нам уже стало неприятно от того, что мы стали корпоративной группой. А где молодёжь на концертах?! А с новым материалом молодёжь у нас появилась. Некий конфликт какое-то время существовал между старой публикой и новой. Сейчас этого нет. Кто-то решил для себя, что любит старых “ляписов” и не ходит на концерты. Зато появились люди, которые вообще не знают “ляписов” “докапитального” периода. И это молодёжь. Мыслящая, активная молодёжь. И я вместе с группой все эти периоды пережил. Момент, когда бросили бухать. Бросили бухать — начали думать.
— Тяжело было бросить бухать?
— Михалок — максималист. Он бухал так, что я начал думать о том, сколько этот человек способен выдержать. Год, два, три — если продолжит и дальше пить "по-чёрному”? И так было, пока он до дна не дошёл, до капельниц. И резким отказ от “бухла” не был. Что такое пьющий человек? Понятно, что он не может всё время пить. Немного завязал, месяц продержался — опять развязал. И это была трясина в несколько лет. Когда ты находишься в плену мыслей: “Пью я или не пью?” И пока он окончательно ни поставил крест на этом вопросе, он его не отпускал.
— Вместо привычной трасянки в последних альбомах появились красивые песни на хорошем белорусском языке, остро социальные тексты. Что случилось?
— Это продолжение ответа на предыдущий вопрос: бросил бухать — начал думать. “Кто я, что я, зачем я, где мои корни, кто мои отцы?” Да и понять это можно — корни у Михалка белорусские, но отец военный. Родился Сергей в Германии, вырос и отучился в Норильске. Там он воспитывался в той культуре. Приехал сюда — а здесь как раз то время, когда появились “Крама”, N.R.M. Они совсем другую культуру несли. Ни Варашкевич, ни Вольский никуда же не уезжали. Они жили здесь , этими проблемами, этой культурой. А он, по большому счёту, пришлый. У него же разыгралось себялюбие и он занимался шутовством на эту тему. Потом начал разговаривать на сленге — и появилась трасянка. А потом начал думать — и появились белорусские песни.
— Михалок любит между песнями кинуть сатирический тезис насчёт белорусских властей, например. Не бывает страхов, что просто здесь сейчас и повяжут?
— Разные мысли, как тараканы, в голове бегают. Проносит пока, но переживаю.
— Но говорить не перестаёт. Пытается кому-то что-то доказать?
— Хочу пояснить позицию всего нашего коллектива. Всё, о чём пытается говорить автор “Ляписов” — это о внутренней свободе. И в песнях, и на концертах проскальзывают определённые акценты в сторону власти, но он всё время подчёркивает то, что все проблемы белорусов, в большинстве, находятся внутри каждого из нас, а не снаружи. Все мысли: “Как до человека достучаться? Может, собственным примером?” Понятно, что не у каждого такой богатый опыт и не каждый может рассказать альтернативную историю — разные люди, разные судьбы. Но если голову прятать в песок, то все мы просто превращаемся в животных. В этом главная проблема. Она более экзистенциальная, чем социальная. Не случайно мы имеем, то, что имеем. И вот об этом хочется говорить.
— Выступая где-нибудь рядом с Уральскими горами, вы себя называет белорусской группой, или там вы просто “представители российского шоу-бизнеса”?
— Те, кто приходит на наши концерты, точно знают, откуда мы. Самое приятное, когда мы исполняем там “Рамонкі” или “Зорачкі” — и припевы уже точно москали поют на белорусском языке. И это значит, что есть прекрасный гуманитарный смысл в нашем существовании.
— Помню, когда-то в Полоцке был совместный концерт “Ляписов “ и “Крамы”. Сейчас не думаете выступить совместно с какой-нибудь белорусской группой?
— Это проблемы внутренней творческой кухни. Во-первых, есть определённый музыкальный стиль, в котором играет группа — ска-панк. Есть группы, играющие панк, есть — играющие ска, и те, которые играют в таком же стиле, как и мы. А есть ещё старые друзья-музыканты со своими группами. Помимо “Крамы”, с которой играли когда-то, есть Левон Вольский, с которым играли в “Крамбамбуле”. И молодые звонят с просьбой выступить на "разогреве". А в результате мы ни с кем не выступаем. Потому что мне неудобно, к примеру, согласиться выступить вместе с группой “Нака” и не согласиться выступить с группой “Йо-Йо”, которые тоже люди хорошие.
— Отразился ли на ваших доходах финансовый кризис?
— В декабре рассчитывали, что отыграем на Новый год концерт — не отыграли. Корпоративы в это время тоже пролетели. Хотя уже года полтора мы мечтаем, чтобы совсем без них обходиться. А вот на концертах по билетам в больших залах это не отразилось. У нас их наоборот стало больше. По большому счёту, на нас этот кризис никак не повлиял. Хотя он ударил по людям. Я недавно был в Гомеле. У моей подруги там небольшой салон-парикмахерская дома. Она пожаловалась, что женщины перестали ходить стричься. Это серьёзно. Это свидетельствует о том, что кризис добрался до человека. Но нам грех жаловаться. А не будет у людей денег, чтобы платить за концерт — значит будут концерты, где мы будем получать совсем немного. Ну, и отлично! Ничего страшного.
— Почти три года ты работал в российском кино-бизнесе, но вдруг завязал. Почему?
— Я сделал 16 картин в качестве музыкального продюсера. Причём это фильмы, которые шли в кинотеатрах. Не учитывая множества разной мелочи для телевидения. Но, честно говоря, наелся этим. Почему? Потому что есть желание своё кино делать. Это значительно интереснее, чем обслуживать российские фильмы.
— И как успехи?
— У нас есть творческое объединение “Дети солнца” и это нас хорошо греет. Это клип “Капитал”, у которого 8 международных наград. Это клип “Огоньки”. И то, что делали раньше — клипы “Ау”, “Розочка”, они тоже получали международные призы. Сейчас сделали на 30 минут пластилиновый мультфильм. Это греет и в этом купаемся. Правда, свой фильм ещё не сделали, но сделаем.
— Первый тур был, когда вышел альбом “Ты кинула”. После этого тура мы очень долго боялись такой темы, как тур по Беларуси. Потому что с тем первым туром была связано много ассоциаций. Прежде всего — тур был “пьяный”. Памятный концерт в Жлобине, во время которого Михалок вообще не понимал, где он находится. И на три весёлых буквы послал директора ДК, который умудрился на 3 или на 5 песне выйти на сцену и начать параллельно что-то говорить в микрофон. На что Михалок сказал: “Да пошёл ты...!” Потом были разборки в милиции. Частично это повлияло, что не было туров. Частично — были какие-то обиды, который рождались на чисто субъективной почве. Ко всему, у нас импульсами рождались поездки по России и Украине. Словно ворота открываются и мы ездим!
— Аккурат в этот период здесь существовали так называемые “чёрные списки” запрещённых групп. “Думая о Беларуси”, вы этот нюанс учитывали?
— Безусловно. И у нас было несколько отмен. В частности, у нас должен был быть концерт в “Реакторе” “Саши и Сирожы”, к которому мы готовились и сделали хорошую рекламу. И то ли в день концерта, то ли за день до него нам сказали, что концерта не будет. И для меня, и для Михалка оба музыкальных проекта родные, поэтому мы аналогию провели. Решили, что и "ляписам", скорее всего, не будут разрешать. Тем более, что тогда была “активная” Украина.
— Когда после “Ты кинула” и “Золотые яйцы” ты услышал первые песни из будущего альбома “Капитал”, не было страхов, что этот альбом не “продастся”?
— Конечно, были! Я Михалка отговаривал. У “ляписов” был и чёткий сложившийся имидж. Уже заранее было известно, что когда выйдет новый альбом, то в нём будут 2-3 форматные песни, которые будет петь “совок”. Это то, что было у нас и в первом, и во втором, и в третьем случае. И ломать то, чем мы живём…
— Но ведь таки не побоялись выйти к слушателю с новым альбомом!
— Дело в том, что ещё до выхода альбома мы запустили песню “Капитал”, и она “бабахнула”. Мы вдруг открыли для себя совсем другую публику. Нам уже стало неприятно от того, что мы стали корпоративной группой. А где молодёжь на концертах?! А с новым материалом молодёжь у нас появилась. Некий конфликт какое-то время существовал между старой публикой и новой. Сейчас этого нет. Кто-то решил для себя, что любит старых “ляписов” и не ходит на концерты. Зато появились люди, которые вообще не знают “ляписов” “докапитального” периода. И это молодёжь. Мыслящая, активная молодёжь. И я вместе с группой все эти периоды пережил. Момент, когда бросили бухать. Бросили бухать — начали думать.
— Тяжело было бросить бухать?
— Михалок — максималист. Он бухал так, что я начал думать о том, сколько этот человек способен выдержать. Год, два, три — если продолжит и дальше пить "по-чёрному”? И так было, пока он до дна не дошёл, до капельниц. И резким отказ от “бухла” не был. Что такое пьющий человек? Понятно, что он не может всё время пить. Немного завязал, месяц продержался — опять развязал. И это была трясина в несколько лет. Когда ты находишься в плену мыслей: “Пью я или не пью?” И пока он окончательно ни поставил крест на этом вопросе, он его не отпускал.
— Вместо привычной трасянки в последних альбомах появились красивые песни на хорошем белорусском языке, остро социальные тексты. Что случилось?
— Это продолжение ответа на предыдущий вопрос: бросил бухать — начал думать. “Кто я, что я, зачем я, где мои корни, кто мои отцы?” Да и понять это можно — корни у Михалка белорусские, но отец военный. Родился Сергей в Германии, вырос и отучился в Норильске. Там он воспитывался в той культуре. Приехал сюда — а здесь как раз то время, когда появились “Крама”, N.R.M. Они совсем другую культуру несли. Ни Варашкевич, ни Вольский никуда же не уезжали. Они жили здесь , этими проблемами, этой культурой. А он, по большому счёту, пришлый. У него же разыгралось себялюбие и он занимался шутовством на эту тему. Потом начал разговаривать на сленге — и появилась трасянка. А потом начал думать — и появились белорусские песни.
— Михалок любит между песнями кинуть сатирический тезис насчёт белорусских властей, например. Не бывает страхов, что просто здесь сейчас и повяжут?
— Разные мысли, как тараканы, в голове бегают. Проносит пока, но переживаю.
— Но говорить не перестаёт. Пытается кому-то что-то доказать?
— Хочу пояснить позицию всего нашего коллектива. Всё, о чём пытается говорить автор “Ляписов” — это о внутренней свободе. И в песнях, и на концертах проскальзывают определённые акценты в сторону власти, но он всё время подчёркивает то, что все проблемы белорусов, в большинстве, находятся внутри каждого из нас, а не снаружи. Все мысли: “Как до человека достучаться? Может, собственным примером?” Понятно, что не у каждого такой богатый опыт и не каждый может рассказать альтернативную историю — разные люди, разные судьбы. Но если голову прятать в песок, то все мы просто превращаемся в животных. В этом главная проблема. Она более экзистенциальная, чем социальная. Не случайно мы имеем, то, что имеем. И вот об этом хочется говорить.
— Выступая где-нибудь рядом с Уральскими горами, вы себя называет белорусской группой, или там вы просто “представители российского шоу-бизнеса”?
— Те, кто приходит на наши концерты, точно знают, откуда мы. Самое приятное, когда мы исполняем там “Рамонкі” или “Зорачкі” — и припевы уже точно москали поют на белорусском языке. И это значит, что есть прекрасный гуманитарный смысл в нашем существовании.
— Помню, когда-то в Полоцке был совместный концерт “Ляписов “ и “Крамы”. Сейчас не думаете выступить совместно с какой-нибудь белорусской группой?
— Это проблемы внутренней творческой кухни. Во-первых, есть определённый музыкальный стиль, в котором играет группа — ска-панк. Есть группы, играющие панк, есть — играющие ска, и те, которые играют в таком же стиле, как и мы. А есть ещё старые друзья-музыканты со своими группами. Помимо “Крамы”, с которой играли когда-то, есть Левон Вольский, с которым играли в “Крамбамбуле”. И молодые звонят с просьбой выступить на "разогреве". А в результате мы ни с кем не выступаем. Потому что мне неудобно, к примеру, согласиться выступить вместе с группой “Нака” и не согласиться выступить с группой “Йо-Йо”, которые тоже люди хорошие.
— Отразился ли на ваших доходах финансовый кризис?
— В декабре рассчитывали, что отыграем на Новый год концерт — не отыграли. Корпоративы в это время тоже пролетели. Хотя уже года полтора мы мечтаем, чтобы совсем без них обходиться. А вот на концертах по билетам в больших залах это не отразилось. У нас их наоборот стало больше. По большому счёту, на нас этот кризис никак не повлиял. Хотя он ударил по людям. Я недавно был в Гомеле. У моей подруги там небольшой салон-парикмахерская дома. Она пожаловалась, что женщины перестали ходить стричься. Это серьёзно. Это свидетельствует о том, что кризис добрался до человека. Но нам грех жаловаться. А не будет у людей денег, чтобы платить за концерт — значит будут концерты, где мы будем получать совсем немного. Ну, и отлично! Ничего страшного.
— Почти три года ты работал в российском кино-бизнесе, но вдруг завязал. Почему?
— Я сделал 16 картин в качестве музыкального продюсера. Причём это фильмы, которые шли в кинотеатрах. Не учитывая множества разной мелочи для телевидения. Но, честно говоря, наелся этим. Почему? Потому что есть желание своё кино делать. Это значительно интереснее, чем обслуживать российские фильмы.
— И как успехи?
— У нас есть творческое объединение “Дети солнца” и это нас хорошо греет. Это клип “Капитал”, у которого 8 международных наград. Это клип “Огоньки”. И то, что делали раньше — клипы “Ау”, “Розочка”, они тоже получали международные призы. Сейчас сделали на 30 минут пластилиновый мультфильм. Это греет и в этом купаемся. Правда, свой фильм ещё не сделали, но сделаем.
