Для Беларуси признание страной — спонсором терроризма означает железный занавес
Признать Россию и Беларусь государствами — спонсорами терроризма — одно из направлений санкционной политики, которое сейчас разрабатывают украинско-американские эксперты. А в первой части документа, уже подготовленного группой Ермака — Макфола, предлагается ввести полное экономическое эмбарго для России и Беларуси, в том числе и на торговлю нефтепродуктами с Евросоюзом.
В общем, меры очень серьёзные. Но не останутся ли они планом на бумаге, учитывая то, что Запад осторожно и взвешенно рассматривает санкционные пакеты?
— Интересной представляется личность Майкла Макфола. Это не только очень известный американский политолог и профессор в Гарварде. У него особые связи с Демократической партией и администрацией Байдена, — рассказывает Еврорадио историк, политический обозреватель Александр Фридман. — Он фактически был консультантом у Обамы и очень влиял на его политику в отношении России. Если уж Макфол включился в этот процесс, то это очень серьёзно.
Присутствие Макфола свидетельствует о том, что то, чем занимается эта экспертная группа, — это не просто теоретические наработки. Для Беларуси экономический вопрос главный. В экономическом плане для Беларуси это может быть очень больно, если хотя бы частично этот проект будет реализован. И ещё больнее будет тогда, когда к этим санкциям присоединятся страны ЕС. Экономические связи Беларуси с Евросоюзом были очень сильны. Например, такие отрасли, как деревообработка, в большей степени были направлены на Запад.
На одном уровне с Северной Кореей
В списке государств — спонсоров терроризма числятся Куба, Иран, Сирия, Северная Корея. В планах группы Ермака — Макфола добавить Беларусь и Россию в этот список. Чем это аукнется для белорусов и режима Лукашенко?
— Есть международные конвенции, которые нацелены на препятствование финансированию террористических режимов, — рассказывает Еврорадио заместитель руководителя Народного антикризисного управления, ответственный по вопросам внешней политики Владимир Астапенко. — Если режим Лукашенко будет включён в список таких организаций, то все международные партнёры, которые захотят иметь с ним дело, должны будут исходить из того, что эта организация находится под пристальным контролем со стороны правоохранительных органов, в данном случае США. И любые действия, прежде всего финансово-экономические, могут повлечь за собой санкции за поддержание террористической активности.
Понятно, что на полках белорусских магазинов товаров, наверное, не прибавится. Экономических возможностей в стране тоже вряд ли станет больше. Это будет влиять на общую экономическую ситуацию в стране, но не будет затрагивать каких-то отдельно взятых граждан.
— НАУ практически год назад выдвигало предложение о квалификации действий режима Лукашенко как террористических, — продолжает Владимир Астапенко. — Ещё до войны в Украине хватало материалов для того, чтобы продвигать такую инициативу на международной арене. Речь шла о массовых и систематических нарушениях прав человека, о преступлениях против человечности в отношении белорусского народа. Пытки, внесудебные убийства, принудительные исчезновения и так далее. Сюда же активно ложится тематика, связанная с актом воздушного пиратства по отношению к самолёту Ryanair.
— Это будет полноценный железный занавес, — считает Александр Фридман. — Это будет означать прекращение экономических, культурных, научных отношений. Наверное, исчезновение возможности для населения Беларуси посещать демократические страны. А если ситуация в войне ухудшится, если режим Лукашенко действительно когда-нибудь введёт белорусские войска на территорию Украины, то эти меры могут быть приняты и без наработок экспертной группы. Если Беларусь будет поставлена на уровень Сирии, Кубы, Северной Кореи, то последствия для белорусского населения, безусловно, плохие.
На Западе свет клином не сошёлся?
Лукашенко заявляет, что санкции — это время возможностей. Мол, есть же ещё Китай, Россия и другие страны.
— Китаю Беларусь прежде всего была интересна как плацдарм для выхода на европейское торговое пространство. Поэтому с Китаем здесь всё очень противоречиво, — говорит Александр Фридман. — Между Россией и Беларусью большое отличие в том, что у РФ ещё есть какие-то собственные ресурсы и запасы, чтобы выдержать в период санкций и какое-то время проводить собственную политику. У Беларуси таких возможностей нет.
Поэтому нужно учитывать, что любые экономические, политические, культурные и другие ограничения в отношении Беларуси ещё больше привязывают Беларусь к России. Эта зависимость уже фатальная и уж наверняка куда больше, чем хотел бы тот же Лукашенко. В украинско-американском проекте Беларусь и Россия проходят очень тесно. Это, к сожалению, свидетельствует о том, что украинское и американское руководство, наверное, больше не воспринимает Беларусь как нечто независимое от России.
