По словам Гаравского, руководил группой Дмитрий Павличенко. Сам Павличенко дал противоречивые комментарии. В одном случае говорится, что знал Гаравского, но тот не служил в СОБРе, а после попал в тюрьму, в другом случае — что не помнит такого бойца. Однако появилось фото, на котором они присутствуют вместе, а после и видео 1999 года, на котором Юрия Гаравского показали как бойца Павличенко.
"Камень упал с души", — так пересказывает свои чувства Гаравский после выхода интервью и фильма. Как известно, он пытается получить убежище в одной из стран ЕС, находится в общежитии для беженцев, ожидает решения по своему делу. А вот для его знакомых эта скандальная история стала "как холодный душ".
Юрий Гаравский признаётся, что не понимает, почему Дмитрий Павличенко не признаёт, что они были знакомы и служили вместе. Он отрицает, что пьянствовал, утверждает, что к алкоголю относится отрицательно. По словам Гаравского, не был он пьян, когда попал в автокатастрофу в Беларуси — ехал на служебном автомобиле, когда на него налетела фура. Результат — тяжёлые травмы, он до сих пор плохо ходит, проходит лечение. А после аварии к нему в больницу приезжал Павличенко с главным врачом госпиталя МВД, во время лечения он был под контролем "структуры сверху".
Юрий Гаравский признаёт, что в отношении него было уголовное дело, о которой упоминал Дмитрий Павличенко. По его словам, в первом интервью он решил о нём не упоминать. Гаравский утверждает, что он и Владимир Будько выполняли задание Павличенко — поехали помочь его знакомым вернуть долг — 25 тысяч долларов. А всё закончилось обвинением в вымогательстве. Гаравский получил 4 года "химии", а Будько — три года.
"Приговор был вынесен в 2001 году, — подчёркивает бывший боец спецотряда. — После убийств".
Гаравский говорит, что в похищениях он участвовал как контрактник первой роты в/ч 3214. "То есть СОБРа как такового [во время похищения политиков] ещё и не было, он был создан задним числом после ранения одного из бойцов, — рассказывает беженец. — И меня в него зачислили ".
Гаравский признаётся, что "стал больше бояться". "Я понимаю, что нахожусь здесь под защитой, — говорит он. — Но... я связываюсь со своими родными по телефону, понятно, что телефон мой знают и уже знают, где я нахожусь".
