"80% показаний, которые ложатся в обвинительный приговор, даются в ИВС"

Утром 7 августа, около 9 часов, стало известно, что в редакции портала TUT.by проходит обыск, а журналистов не пускают на рабочие места.

Вскоре журналисты информационной компании БелаПАН сообщили в соцсетях, что и к ним в редакцию пришли с обыском. Часть сотрудников информагентства на тот момент уже была в редакции. Доступ в помещение был заблокирован.

 

Что случилось?

 

Следственный комитет Беларуси по заявлению государственного агентства БелТА начал уголовное дело по части 2 статьи 349 Уголовного кодекса Беларуси — "Несанкционированный доступ к компьютерной информации, совершённый из иной личной заинтересованности, повлекший причинение существенного вреда". Санкции по этой статье — штраф, или лишение права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью, или арест, или ограничение свободы на срок до двух лет, или лишение свободы на тот же срок.

Гендиректор БелТА Ирина Акулович рассказала, почему обратилась в милицию с заявлением, результатом чего стали обыски в редакциях СМИ:

"На новости БелТА подписаны более 30 ресурсов, я их знаю. Есть те, которые не подписывались, но под чужими паролями подключались к ленте и получали информацию. Естественно, сами мы не могли разобраться, кто это делает. Поэтому мы написали заявление в милицию для того, чтобы они разобрались".

 

К кому пришли?

 

Помимо TUT.by  и БелТА, сотрудники Следственного комитета приходили в редакцию газеты "Наука", однако никого не задерживали, главный редактора на свободе.

Основатель TUT.by Юрий Зиссер рассказал, что в редакции изъяли технику.

"Причина? Первая мысль была — политика, но я пока не вижу оснований так думать, — говорит он. — Мы не знаем, что будет дальше, все это произошло внезапно. Но если бы хотели перекрыть портал, то, по-моему, проще через Белтелеком, а потом сделать вид, что никто не знает, почему сайт не открывается. С другой стороны, время летних отпусков склоняет к такому. Если что-то случится, мало кто прочтет и узнает. Все на отдыхе. В настоящее время в офис никого не пускают. Я успел заметить, что винчестеры сотрудников, в том числе тех, которых не вызывали на допрос, забирают".

На допрос в Следственный комитет были доставлены шесть человек — главный редактор портала Марина Золотова, редактор отдела новостей Анна Калтыгина, дежурный редактор Галина Уласик, редактор раздела "Общество" Ульяна Бобоед, редактор ресурса FINANCE.TUT.BY Дмитрий Бобрик, журналист ресурса 42.TUT.BY Анна Ермаченок. Их телефоны заблокированы.

Родственники сообщают также, что с утра вторника нет связи с экс-редактором TUT.BY Евгенией Березюк. Следственный комитет не подтверждает ее задержание, хотя есть сведения, что во время обыска ее личным делом интересовались.

Золотова, Уласик, Калтыгина, по неофициальной информации, задержан на трое суток.

В офисе БелаПАН, как сообщили его сотрудники, обыск длился восемь часов. Из офиса была вынесена оргтехника. Журналистку информагентства Татьяну Коровенкову также доставили в Следственный комитет.

 

В чем причина?  

 

Пресс-секретарь МИД Анатолий Глаз заявил, что обыски в офисах СМИ, а также задержания журналистов никак не связаны со свободой слова в Беларуси.

"Не стоит искать какой-то другой подоплеки или "подводных камней" — ситуация никоим образом не лежит в политической плоскости и не имеет никакого отношения к вопросам свободы СМИ или журналистской деятельности в Беларуси", — заявил пресс-секретарь МИД.

Он добавил, что фигурантов расследования подозревают в неправомерном доступе к платной информации. Анатолий Глаз предложил рассматривать этот вопрос как чисто правовой вопрос.

По словам медиаэксперта Павлюка Быковского, разобраться, что на самом деле случилось, на данный момент очень сложно. Особенно с учётом того, как объясняет причины обращения в правоохранительные органы руководитель БелТА Ирина Акулович: паролями от платной рассылки пользовались люди, которые на это не имели права.

"Стоит разбираться перед тем, что должна быть какая-то уголовная ответственность, и кто там кому что передавал. Потому что сам факт такой передачи (пароля. — Еврорадио) мы знаем только из интервью, которое дала руководитель БелТА. Следственный комитет говорит совсем о другом: о незаконном доступе к базе данных — к информации. И здесь уже можно говорить о взломе или чём-то другом. Следует в данной ситуации ждать расширенной официальной информации. Потому что даже руководитель БелТА не знает, какой ущерб агентству был нанесён — говорит, что это выяснит Следственный комитет", — говорит Павлюк Быковский.

 

Зачем задерживать журналистов?

 

В ситуации, когда не известно, какой вред был нанесён и кто конкретно его нанёс, возбуждать уголовное дело и задерживать журналистов не было нужды, считает юрист Олег Агеев.

"Это преступление из числа тех, которые не представляют большой общественной опасности. И поэтому я считаю такие действия чрезмерными: и задержание тех людей, которые, возможно, имеют отношение к каким-то несанкционированным доступам, и обыски, которые произошли в редакциях. Потому что таким образом практически блокируется деятельность редакций. И здесь логично возникает вопрос: "Почему это происходит именно сейчас?". Мы видим, что государство в последнее время усиливает контроль того, что происходит в интернете", — говорит заместитель председателя Белорусской ассоциации журналистов Олег Агеев.

Юриста поддерживает и Павлюк Быковский.

"Сейчас мы видим изменения в закон "О СМИ", которые усложняют ситуацию для онлайн-СМИ в Беларуси. Статья, по которой сейчас возбуждено уголовное дело, там среди штрафов и лишения свободы есть такой вид наказания — "запрет занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью". Теоретически, возможно, что журналистам будет запрещено заниматься журналистикой, а редакторам — быть редакторами. И это можно рассматривать в качестве одного из вариантов, для чего это делается", — рассуждает медиаэксперт.

Олег Агеев уверен: то, что сейчас происходит с журналистами TUT.by и БелаПАН — наступление на свободу слова.

"То, что сейчас происходит — это не спор двух хозяйствующих субъектов. Это действия, которые реально влияют на свободу слова в Беларуси, действия, которые запугивают. Как грустно шутят белорусские журналисты, свобода мнения в редакции — это несколько минут, пока до редакции доедет ОМОН. И это наша действительность: в любой момент могут вынести дверь и что-то сделать", — говорит Павлюк Быковский.

Действительно, действия силовиков как-то не соотносятся с преступлением, в котором подозревают журналистов. В Беларуси не задерживают на сутки подозреваемых в смертельном ДТП. А в международной практике за такую ​​ситуацию вообще отвечают, не те, кто получил доступ, а те, кто передал пароль.

В мировой практике информационные агентства договариваются с подписчиками, что именно последние несут ответственность за сохранение своих паролей и за то, чтобы никто не распространял информацию дальше. Об этом Еврорадио рассказывает медиааналитик Мария Садовская-Комлач.

"Если Reuters или AFP заключают договор с медиа и дают ему пароли, то это ответственность медиа, чтобы паролями не воспользовался кто-то другой. В договоре медиа берет на себя ответственность, в том случае, если кто-то материалами воспользовался, сделать все возможное, чтобы эти материалы исчезли с [третьих] сайтов".

Если подписчик не может сам решить проблему, тогда начинается судебное преследование. Но обычно все решается в соответствии с договором на подписку на информационные услуги.

Цель задержания на трое суток журналисток TUT.by очевидна, пишет журналист Андрей Почобут.

“Процентов 80 показаний, которые потом ложатся в обвинительный приговор, даются как раз в изоляторе временного содержания. Водворение и содержание в ИВС это, пожалуй, один из самых травматичных моментов уголовного дела”.

В Беларуси мера пресечения — заключение под стражу применяется по уголовным статьям предусматривающим наказание свыше 2 лет лишения свободы. Часть 2 статьи 349 фигурирующая в сообщении Следственного Комитета к таким не относится. Это значит, что в ИВС на этом основании журналистов поместить не могут. В течении 3 суток им должны предъявить или не предъявить обвинение и отпустить.

“Водворение в ИВС в таких условиях только подтверждает политический характер этого дела”, — отмечает Почобут.