На встрече с избирателями в одном из колхозов Гродненской области летом 2001 года Александр Лукашенко признался: его мама хочет домой. В деревню. Потому надеется, что выборы он проиграет.

"Не при журналистах будет сказано, но моя мать мне говорит: вот пройдут президентские выборы, не изберут тебя — и домой поедем", — откровенничал Лукашенко. Или кокетничал? Потому что тем же летом на встрече с вертикалью говорил, что выборы пройдут "нормально", и "что бы ни делали эти "отморозки", люди никогда не предадут действующего президента".

Да и сам он намерен защищаться.

"Кто будет защищать? Армия? Ее во внутренние дела не привлечешь. Вмешиваться она не будет. Конечно, внутренние войска. Во внутренних войсках есть специальная бригада спецназовская под командованием Павличенко. Фамилия вам известная".

Фамилия Павличенко в ту избирательную компанию не сходила со страниц газет. Главный оппонент Лукашенко — единый кандидат от оппозиции — передал в прессу пакет документов. Это были выдержки из уголовного дела об исчезновении известных политиков: бывшего министра внутренних дел Юрия Захаренко, бывшего депутата и экс-главы ЦИК Виктора Гончара, бизнесмена Виктора Красовского. По всему выходило, что командир роты СОБРа Дмитрий Павличенко был причастен к их исчезновению…

К 2001 году Лукашенко был на посту президента уже седьмой год. Хотя, по Конституции, президентский срок — 5 лет. Также на тот момент еще существовало ограничение — один и тот же гражданин мог занимать эту должность не более двух раз подряд.

"Продлить" свой первый срок Лукашенко смог благодаря референдуму 1996 года. У него был конфликт с парламентом (Верховным советом), тогда он решил слегка подкорректировать Конституцию и перераспределить полномочия. Президент "выдвинулся" над тремя ветвями власти. Заодно обнулили и президентский срок — его стали отсчитываться с момента принятия новой Конституции.

О своем намерении идти в президенты летом 2001 года заявили 22 человека. Именно столько инициативных групп по сбору подписей зарегистрировал Центризбирком. Среди них были и известные политики, в том числе находящийся в изгнании лидер КХП-БНФ Зенон Позняк, бывший премьер-министр Михаил Чигирь, бывший глава Администрации президента Леонид Синицын, экс-министр обороны Павел Козловский и посол Беларуси в Латвии Михаил Маринич. А еще депутат Палаты представителей и дочь легендарного Петра Машерова Наталья.

В какой-то момент Наталья Петровна внезапно решила сойти с дистанции — передала в ЦИК заявление, что выбывает из борьбы.

"Российские СМИ называли Машерову одной из основных фаворитов предвыборной гонки, очень популярной в Беларуси, "Лукашенко в юбке", более выгодной Москве, чем слишком эмоциональный усатый дядька с мозаичным диагнозом", писала в те дни "Наша Свабода".

За день до подачи заявления в ЦИК она так говорила журналистам о снятии своей кандидатуры: "Я не такой человек, чтобы меня можно было заставить поменять решение".

Ряд СМИ предположили, что на Машерову надавили — мол, ей даже пришлось увезти в Москву мать. О травле Машеровой со стороны власти говорил и Леонид Синицын. Другия версия была у "Народной воли". Издание писало, что Наталья Петровна была креатурой определенных сил в Москве, а там решили свернуть проект.

Позже Машерова все-таки прокомментировала свое решение БелаПАН — сказала, что не хочет участвовать в нечестных выборах, что была независимым кандидатом и не является "ни "подсадной уткой", ни "троянским конем", ни "ёжиком в тумане".

В процессе сбора подписей снялся еще один кандидат. Несколько человек не стали сдавать подписи. Большинству же — почти всем бывшим чиновникам — просто отказали в регистрации. Мотивировали тем, что претенденты не смогли собрать необходимые сто тысяч подписей.

Зарегистрировали только четверых — Александра Лукашенко, лидера ЛДПБ (и, по некоторым предположениям, дублера) Сергея Гайдукевича, лидера профсоюзов Владимира Гончарика и бывшего губернатора Гродненской области (между прочим, избранного) Семена Домаша.

Едва завершился сбор подписей, ЦИК с ходу заявил: "первые группы, которые по данным журнального учета уже прошли стотысячный порог, — это Лукашенко, Домаш, Гайдукевич и Гончарик. В пограничном состоянии находятся группы Калякина (Сергей Калякин, председатель партии коммунистов Беларуси — Еврорадио), Маринича, Калугина (Леонид Калугин — директор завода "Атлант"), где-то вместе с ними Чигирь, Синицын и Козловский".

Большая часть "пограничных" претендентов настаивали, что сдали больше 100 тысяч. Но на конечный результат это никак не повлияло.

Еще до оглашения, кого регистрируют, а кого нет, оппозиционная "пятерка" — Чигирь, Калякин, Козловский, Гончарик и Домаш — договорились выдвинуть одного кандидата. И тут произошло неожиданное. Харизматичный Семён Домаш уступил место "единого" 61-летнему профсоюзнику Владимиру Гончарику.

"По большому счету, это историческое событие, поскольку позволит объединить различные оппозиционные силы, до сих пор делавших ставку на различных претендентов", писала в те дни "Наша Свабода".

Еще договорились, что остальные участники "пятёрки" раньше времени не сходят с дистанции — ждут, пока Гончарика зарегистрируют кандидатом. Собственно, сниматься потом пришлось только одному — Семену Домашу.

Позднее — перед самой регистрацией кандидатов — Домаш и Гончарик подписала еще одно соглашение. Договорились, что после получения удостоверений Домаш снимается в пользу единого кандидата, а Гончарик, когда выиграет, назначает экс-губернатора премьер-министром.

Судя по репортажам из 2001-го, эта договоренность достигалась непросто. И первый раз, и второй. У Домаша были лучше бэкграуд, рейтинг и больше подписей в поддержку.

"Конечно, была угроза того, что мы не договоримся. Нас всячески подталкивали к этому", — говорил Семен Домаш. Его штаб был недоволен, считал выдвижение Гончарика в "единые" несправедливым. Но "для меня было важнее в тот момент сохранить единство", — признавался Домаш журналистам.

Выбор в пользу Гончарика был сделан потому, что у него была более разветвленная сеть в регионах и сильная команда. Плюс поддержка экс-министра сельского хозяйства Василия Леонова, писала БДГ. А у Леонова со своей стороны — "большой авторитет среди номенклатуры". Домаша поддерживали ОГП и БНФ — "понятно, что у такого кандидата шансов на поддержку со стороны номенклатуры не много. Другое дело — Владимир Гончарик", писало тем летом издание.

В общем после пятичасового обсуждения — даже пресс-конференцию пришлось отложить — консенсус был достигнут, и соглашение было подписано.

А уже на следующий день Лидия Ермошина в торжественной обстановке вручила удостоверения четверым кандидатам. Александр Лукашенко присутствовал лично, правда, "когда его вызвали на подиум, он демонстративно отказался пожать руки Владимиру Гончарику и Семену Домашу и ограничился только легким рукопожатием с Сергеем Гайдукевичем", писала "Наша Свабода".

Самый яркий эпизод той избирательной компании — материалы уголовного дела о пропавших политиках. Они каким-то образом оказались у Владимира Гончарика. Сначала — еще во время сбора подписей — он отправил их Лукашенко с просьбой отреагировать. Реакции не последовало. И тогда бумаги обнародовали.

В 1999 году исчезли сразу несколько оппонентов Александра Лукашенко. В мае по дороге домой пропал экс-министр внутренних дел Юрий Захаренко, а в сентябре — бывший глава Центризбиркома Виктор Гончар и бизнесмен Анатолий Красовский. На предполагаемом месте похищения были найдены осколки автомобильного стекла и кровь похищенных.

В прессу попали два рапорта —начальника СИЗО полковника внутренней службы Олега Алкаева и начальника главного управления криминальной милиции МВД генерал-майора Николая Лопатика. Оба были адресованы министру внутренних дел Владимиру Наумову.

Лопатик докладывал, что получил следующую информацию: "в апреле 1999 года Шейман В.В. [в 1999 году — Государственный секретарь Совета Безопасности РБ — помощник президента. — Еврорадио] дал указание зам.министра внутренних дел Сивакову Ю.Л. допустить в СИЗО 1 ГУВД Мингоркомандира командира СОБРа Павлюченко во время исполнения процедуры расстрела проговоренного к этой мере наказания и последующим действиям по его захоронению". Сиваков дал соответствующие распоряжения начальнику СИЗО Олегу Алкаеву. То есть за месяц до исчезновения Захаренко Павличенко зачем-то наблюдал за тем, как приводят в исполнение смертные приговоры.

Далее Лопатик сообщал о том, что "6 мая 1999 года Шейман В.В. дал указания Сивакову Ю.Л. выдать пистолет, которым приводится в исполнение приговор о смертной казни, Павличенко". И Алкаев с распоряжения Сивакова оружие выдал. Захаренко, отметим, пропал 7 мая. А 8 мая пистолет вернули в СИЗО.

По словам Лопатика, одновременно "Шейман В.В. дал указания Павличенко физически уничтожить бывшего министра внутренних дел Захаренко Ю.Н.". Начальник главного управления криминальной милиции подробно описывает, кто следил за Захаренко, и кто его похищал.

"По аналогичной комбинации 16 сентября 1999 года Павличенко провел акцию захвата и уничтожения Гончара В.И. и Красовского А.С.", — докладывал далее Лопатик. И информировал, что тела этих людей можно найти на спецучастке последних могил на Северном кладбище.

Начальник СИЗО Алкаев в своем рапорте подтверждал историю про выдачу расстрельного пистолета и чуть более подробно рассказывал о том, что происходило расстрелах, на которых присутствовал Павличенко.

"В один из моментов он спросил моего исполнителя, почему он стреляет в голову, а не в сердце, заявив при этом, что выстрел в сердце более гуманнее и при этом вытекает меньше крови. На исполнителя это произвело некоторое впечатление, так как такие слова мог сказать только человек на практике знающий характер ранений в различные области тела", — докладывал Алкаев.

В тот день, когда эти рапорты появились в газетах, Олег Алкаев утром вышел из дома, а потом позвонил жене и сказал, чтоб не ждала. Спустя месяц нашелся в Германии, увольнялся удаленно.

Лопатика отправили на пенсию. Причем то ли сразу после написания рапорта, то ли уже после публикации. Летом 2001 года министр Наумов говорил, что генерал-майор болен, и, возможно, ему придется уйти с работы. Хотя, по данным БДГ, Лопатика отправили на пенсию еще в ноябре 2000 года. После этого он и "заболел". Во всяком случае на празднование Дня милиции 4 марта 2001 года он пришел "в звании генерал-майора и должности "никто". Уже тогда, в марте, Лопатик утверждал, что его отправили на пенсию, но о причинах ничего известно не было".

Совсем не реагировать на документы у власти не получалось. Журналисты приставали с вопросами. Глава МВД Наумов фактически подтвердил, что рапорты реальные.

"Нечистоплотные в моральном плане деятели используют фрагменты документов из уголовного дела, которые при определенной форме подачи могут недостоверно интерпретироваться", — глава МВД в комментарии Интерфаксу.

В начале августа появилась возможность спросить о документах и Александра Лукашенко. Он тогда собрал большую пресс-конференцию.

"Если вы лично не имеете никакого отношения к исчезновению известных личностей — кстати, ваших главных политических оппонентов, — то почему бы вам не отдать приказ о создании независимой международной комиссии по изучению и оценке документов, которые обнародовал господин Гончарик", — обратилась к президенту корреспондент "Народной Воли" Марина Коктыш.

"Нет документов! Нечего опровергать. Марина, нечего опровергать, понимаете? Это вам хочется, чтоб это было. Были как документы. А документов нет. Поэтому и опровергать нечего", — ответил Лукашенко. И добавил, что никакой международной комиссии не будет, "потому что я знаю, какие выводы Запад сделает".

Чуть позже на встрече с вертикалью он назвал эти документы "вбросами в СМИ" и сказал, что таким образом "по людям из окружения президента наносится массированный удар, который ориентирован на их дискредитацию в глазах людей". И вообще в стране в прошлом году пропало 3 тысячи 200 человек, а нашли только 2 тысячи 800. Почему оппозиция интересуется только политиками?! Да еще и сомневается в естественной смерти вице-спикера Верховного Совета Геннадия Карпенко?! А ведь они с Мясниковичем его хоронили.

"Жена пришла, говорит, ботинок нет, не во что одеть. Покупали одежду. Мы по-человечески все сделали. Причем же здесь власть", — говорил Лукашенко.

"Это циничная ложь, — отреагировала в интервью "Народной воле" жена Карпенко Людмила Филипповна. — Мясникович для Карпенко одежду выбирал? Пусть назовет хотя бы размер "ботинок", которые они ему якобы покупали! Да я бы лучше умерла, чем пошла к этим людям".

Реагировать на важную политическую тему отрядили главного пропагандиста того времени Александра Зимовского. Он выдвинул версию, что на самом деле политики не пропали, а воспользовался "услугой" Объединенной гражданской партии, которая "уже не первый год "занимается" весьма эффективным промыслом по вывозу за рубеж всех желающих переехать" на Запад. Естественно со временем эта версия оказалась несостоятельной, но в тот момент пригодилась.

Была еще один странный эпизод. Уже перед самыми выборами — в конце августа — в редакции независимых СМИ прислали кассету. В кадре были два мужчины. Один представился сотрудником Минского управления КГБ Геннадием Угленицей. Второй назвал только имя — Андрей Жерносек. Они утверждали, что у них есть свидетель, который рассказал, где пропавшие Гончар и Красовский. Мол, их вместе с джипом захоронили под Бегомлем.

На следующий день министр Наумов повез журналистов на раскопки. Джип не нашли, а пресса пришла к выводу, что это была импровизация силовиков. "На мой взгляд, следствие уводят в сторону от главной цели, и эти кассеты просто отвлекают внимание людей", — откомментировала тогда появление кассеты жена Гончара Зинаида.

В августе журналисты БДГ сопровождали Гончарика на встрече с избирателями в Могилеве. И сделали важное наблюдение. Пока политически активный Минск обсуждал убийственные документы и выстраивался в Цепи неравнодушных людей (такие акции с портретами пропавших людей в то лето проходили довольно часто), для среднестатистического избирателя эта тема оказалась неактуальной. Гончарик говорил о пропавших, а люди не реагировали.

"Как выяснилось из проведенных в последнее время соцопросов, очень многие белорусы знают об исчезновениях людей и в принципе сочувствуют пропавшим без вести и их семьям. Однако очень небольшой процент наших граждан считает эту тему для себя значимой", — писало издание.

Это были первые президентские выборы в Беларуси, которые организовывал Лукашенко. Уже тогда сформировались основные правила:

• для переизбрания задействована вертикаль;
• госСМИ рассказывают только о Лукашенко, и только комплементарно, а негосударственные сталкиваются с проблемами;
• "Запад готовит переворот";
• ЦИК формирует лояльные участковые комиссии и продвигает досрочное голосование;
• у международных наблюдателей проблемы с приездом в страну, а у независимых — с полноценной работой на участках.

Вот, к примеру, как собирали подписи: на "Белшине" у рабочих попросили паспорта "с целью сбора подписей за Лукашенко. Назад паспорта им не отдавали, чтобы они не смогли подписаться за других кандидатов", а "в Могилеве во многих городских школах учителям сообщили, что не отдадут заработную плату, пока они не соберут по 75 подписей за Лукашенко". Газеты в те дни печатали множество таких историй.

Собственно, Лукашенко и не скрывал, что использует административных ресурс. "Они же прекрасно понимают, что выборы действующего президента организовывает вертикаль власти. Это не для кого не является секретом", — говорил он на совещании с вертикалью. Они — это его оппоненты.

И еще одна цитата из его выступления на том совещании: "Вы должны знать твердую и непоколебимую мою позицию: президентские выборы эти я выиграю. С вами это будет — я бы этого хотел — или без вас, но я их выиграю. И я никого не боюсь".

Тогда же Лукашенко много говорил о заговоре и перевороте. Рассказывал, что его готовят оппозиция под руководством председателя Консультативно-наблюдательной группы ОБСЕ Хансом-Георгом Виком и США. Американцы завезли в регионы компьютеры, а оппозиция организовала наблюдателей, которые планируют опрос избирателей на выходах из участков. Потом "по компьютерной связи" информацию сбросят в центр и передадут журналистам.

"Эту информацию получают все западные руководители. До начала подсчета официального, законного голосов объявляется некий белорусский Коштуница", — раскрывал коварные планы Лукашенко. По его словам, планировался и захват резиденции.

В развитии этих рассказов "Советская Белоруссия" даже опубликовала огромный материал — о том, что у запада есть план по свержению Лукашенко под названием "Белый аист".

На послевыборной пресс-конференции у Лукашенко спросили, так, а что с "Белым аистом", будут ли последствия? Своим ответом он поставил журналистов в тупик: сказал, что "Белый аист — наша птица".

"Исходя из этой фразы, не было понятно, что он имеет в виду: "спецоперацию" или птицу", писало тогда БДГ. Потом вроде выяснилось, что птицу, но сомнения у журналистов все-таки остались — переизбранный президент внезапно предложил забыть "обо всех "спецоперациях", которые были до вчерашнего дня". Иными словами, перевернуть страницу.

Местные независимые наблюдатели действительно хотели организовать в ту компанию опрос избирателей на выходе из участков. Планировали собрать данные с 500 участков (8%), которые дали бы наиболее типичный срез общества, а полученные результаты экстраполировать на республику. Но ЦИК запретил это делать, мотивировал тем, что это может "взорвать обстановку в обществе".

У международных наблюдателей от БДИПЧ ОБСЕ тоже были проблемы. Их не сразу пригласили, потом долго не выдавали визы. Представители белорусского МИД говорили, что возникли "некоторые технические проблемы, и как только они будут решены, Беларусь сразу же направит приглашения наблюдателям от ОБСЕ". Сотрудник одной из дипмиссий в разговоре с корреспондентом БДГ тем летом предположил, что "белорусская сторона попросту тянет время для того, чтобы пригласить международных наблюдателей как можно позже".

В итоге к наблюдению миссия БДИПЧ ОБСЕ приступила с большим опозданием. "Мы уже пропустили много важный событий — такие как сбор подписей за кандидатов, их официальная регистрация и начало предвыборной кампании. Это все очень важные части предвыборного процесса", — говорил глава миссии Храир Балиан.

Среди первых выводов наблюдатели отметили предвзятое отношение СМИ к разным кандидатам. Так, на БТ 60% эфирного времени, которое посвящено выборам, принадлежит Лукашенко. При этом в 95% случаев БТ говорит о нем исключительно комплементарно, в 5% — нейтрально. Гончарику посвящено 24% времени, Гайдукевичу — 9%. Причем информация о них шла почти целиком негативная.

В разгар избирательной кампании корреспондент БДГ поехал в глубинку посмотреть, как проходят соцопросы. Его очень впечатлил диалог с молодым специалистом, работником сельхозпредприятия. У парня спросили: "Как относитесь к кандидатам?"

"— Гайдукевич?

— Не знаю такого.

— Гончарик?

— Не знаю такого.

— Домаш?

— Не знаю такого?

— Лукашенко?

— Не знаю. Ой, подождите, фамилия вроде знакомая…"

Молодая педагог призналась, что планировала голосовать за Домаша, но после того, как единым стал Гончарик, решила отдать свой голос Лукашенко.

Шокировал мужчина. Он рассказал, что начальство требует голосовать за Лукашенко. В противном случае грозит увольнением. "Поэтому я всем отвечаю, что поддержу ныне действующего президента. Но если вы гарантируете анонимность, скажу честно: не определился пока. Не нравится мне политика нашего президента. Не поддержу я его, а остальных просто не знаю. Хотя их винить не в чем: Лукашенко никому не даст высунуться, только голову поднял — секир башка", — говорил он в интервью БДГ. И в итоге признался, что решил голосовать против всех.

Основной день голосования был 9 сентября. В тот же вечер глава ЦИК Лидия Ермошина озвучила предварительные результаты: явка — больше 80%, а в первом туре побеждает Лукашенко. Официальные итоги тех выборов таковы: за Лукашенко проголосовали 75,65%, за Гончарика — 15,65%, за Гайдукевича — 2,48%.

В тот же вечер Лукашенко собрал пресс-конференцию. Заявил, то выборы были открытыми и демократичными, проходили в соответствии с национальным законодательством и международными принципами, "наш народ сделал выбор без давления", а его победа была "элегантной".

Сторонники Владимира Гончарика к 20 часам — закрытию участков — собрались у Дворца профсоюзов. Шел дождь. Сначала их было около пяти тысяч, но после объявления результатов осталось около тысячи.

Гончарик со ступенек ДК говорил о фальсификации результатов, о том, что "благодаря независимому наблюдению, нами получены настоящие результаты голосования". Он даже огласил их: по этим данным выходило, что за Гончарика проголосовали 40,8%, за Лукашенко — 46,7%, за Гайдукевич — 7,1%. То есть должен быть второй тур. Он даже обратился к международному сообществу с просьбой поддержать проведение второго тура…

"Наша Свабода", пересказывая заявление Гончарика, отметила, что в отчете наблюдателей был все-таки другой вывод. Да, было много грубых нарушений и подтасовок, но по всему выходило, что Лукашенко победил в первом туре. Конечно, не с таким результатом, как объявила Ермошина, а на 20% меньше.

Тем вечером молодежь, которая вышла за Гончарика на Октябрьскую площадь, захватила ДК профсоюзов. Несколько сот молодых людей прорвались внутрь и забаррикадировались.

"В первой половине ночи, когда прессу туда ещё допускали, журналисты были свидетелями того, как подавленные демократы не знали, что делать с этой толпой, которая уже заняла все здание. Не человек баррикад Сергей Калякин говорил, что их надо отправить по домам, потому что уже завтра власть объявит их экстремистами. С ним соглашались, но все понимали, что молодежь уже не выгонишь из здания. Молодёжь еще не знала, что всё потеряно, а сказать это смелости не хватало ни у кого", — писала БДГ.

На следующий день Гончарик собрал пресс-конференцию. Заявил, что направит жалобу в ЦИК, будет требовать признать выборы недействительными. Если его жалобу не удовлетворят, то он будет обращаться дальше — в Верховный суд, а затем и в международные судебные инстанции. "Мы будем добиваться непризнания выборов. Заявляю, что итоги голосования сфальсифицированы", — говорил он.

Западным наблюдателем и политикам в США белорусские выборы тоже не показались "открытыми и демократичными", как их оценил Лукашенко. "Мои личные впечатления? Я ощущаю печаль в связи с тем, как проходили эти выборы", — поделился увиденным в Беларуси Храир Балиан.

"США разделяют выводы ОБСЕ, что избирательный процесс был недемократичным. Выборы, которые не являются ни свободными, ни демократичными, не могут быть международно признанными", — говорилось в заявлении заместителя пресс-секретаря госдепартамента США Филиппа Рикера.

Но уже на следующий день случилось 11 сентября, "Аль-Каида" атаковала башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, погибли тысячи. И США, и всему остальному миру стало не до Беларуси.